все решается исключительно благодаря личным контактам.
— Можете не беспокоиться, Мустафа. Йошкар-Ола — идеальное место для нас. Депутат Круглов имеет там не только финансовую поддержку. Его хорошо знает и поддерживает вся администрация республики. И города. А вся наша деятельность, как вам известно, идет через депутата Круглова и его новую партию. Поэтому никаких проблем просто не может возникнуть. К нашим услугам все государственные структуры...
Иванов говорил размеренно, убедительно и со вкусом, словно смаковал удачное блюдо.
Он поднял бокал и предложил Мустафе присоединиться. Мустафа мягко отвел его руку с бутылкой белого сухого вина.
— Напрасно, напрасно вы отказываете себе в удовольствии. Некоторые ваши единоверцы прославили этот напиток и считали его божественным. Чего стоит Хайям...
— Перс... — презрительно отозвался о поэте Мустафа.
— Но мусульманин.
— Мусульман много. Тех, кто считает себя мусульманами, еще больше.
— У вас арабское имя, а ведь вы пакистанец.
— Это длинная история. Я гражданин Пакистана, но нет такого народа — пакистанцы.
— Шерп?
— Имя моего народа вам ничего не скажет. У нас бывает так, что люди, живущие на одном склоне горы, не понимают языка живущих на другом, хотя и те и другие молятся одному Богу. Мы все равны перед Отчизной — индусы, мусульмане.
— Мы — миллионы душ и жизней, мы — капля в океане! На зов проснемся, отвернемся от суеты своей, — земля святая, мать родная скликает сыновей!.. Тагор, — поддразнивал Иванов.
Мустафа пока не был его противником, но должен был стать в ближайшем будущем. А противника надо знать даже лучше, чем самого себя. Для этого существуют множество способов, и один из них проверен временем — попробуй вывести его из равновесия. Иванов не успел зафиксировать реакцию собеседника: зазвонил телефон. Иванов взял трубку.
— Да?.. Хорошо.
Он поднялся из-за стола:
— Одну секунду...
Быстро пройдя по коридорам, спустившись по лестницам и миновав швейцаров, Иванов выбрался на улицу и подошел к стоящему у тротуара автомобилю, сел внутрь рядом с беспалым Максом.
— В чем дело? — спросил он. От его безмятежного лоска не осталось и следа. Только сосредоточенность.
— Шафран шалит, — сказал Макс. Иванов секунду молчал. Потом повернулся к Максу:
— Игорь Филин выехал в Йошкар-Олу?
— Да.
— Когда?
— Вчера поздно вечером, сразу после вашего с ним разговора.
— Вот видишь, и не надо никого похищать, устраивать гонки по вертикали. Надо только развесить паутину. — Иванов удовлетворенно кивнул. — Хорошо. Так что там Шафран?
Макс почесал подбородок, словно не зная, с чего ему начать.
— Шафран, — сказал наконец он, — кажется, пронюхал об истинной сумме твоего договора с пакистанцами.
— О пятидесяти миллионах?
— Да.
— Но как он умудрился?!
— Не знаю. Но по пьянке уже начинает об этом болтать. Он злой, как черт. Боюсь, что он надумает рассказать все Круглову...
— Хорошо. Проследи за господином Шафраном, и если он хоть раз появится у меня на пути, я сам с ним поговорю.
— Понял.
— Это все неприятности?
Иванов взглянул Максу в глаза и понял, что неприятности еще не кончились.
— Выкладывай.
— С Филиным тоже не все гладко. Сам-то он уехал, но весь ваш разговор с ним, как выясняется, записал на магнитофон и предупредил свою жену, что, если он не вернется через неделю, все это надо передать в органы...
— Он не вернется через неделю, — сказал Иванов. — Боюсь, что он вообще не вернется.
— Так что делать? Иванов пожал плечами:
— Мне тебя учить?
— Ясно. Это все.
Но Иванов не поднялся с места. Он немного посидел молча. Потом взглянул на Макса.
— Что наш супермен Пастухов? — спросил он. — Не проявлялся?
Макс отрицательно покачал головой.
Когда Иванов вернулся в ресторан, Мустафа уже допивал кофе.
— Ну, дело сделано, — сказал Иванов. — Скоро господин Филин будет в вашем полном распоряжении.
— Это хорошо, — кивнул Мустафа, — но этого явно недостаточно.
— В каком смысле?
— Нам нужен суперсейсмограф.
Глава двадцать третья
В толчее улиц они потеряли машину из виду. А потом вдруг погас и радиомаячок.
— Что случилось? Обнаружили? — занервничал Сергей.
Муха перебирал клавиши ноутбука, но маячок не появлялся.
— Они не могли так быстро найти, — покачал головой Док.
— Так куда же он пропал?
— Может, едут в тоннеле, может, в метро.
— А если нашли и уничтожили?
Сергею никто не ответил.
А еще через минуту они увидели машину. Она стояла у цветочного рынка с приоткрытой задней дверцей. Экран не засветился: или в машине не было Дашева, или они действительно ухитрились найти маячок и уничтожить его.
— Мимо проезжай, — приказал Пастухов, — только медленно. А вы — спрячьтесь.
Муха, Док и Артист нырнули между сиденьями. Боцман снизил скорость. Но сколько Пастухов ни вытягивал шею, увидеть кого-нибудь в машине не смог.
— Надо бы остановиться, — сказал он.
— А вдруг ловушка? — поднялся из-под сиденья Док.
Действительно, рисковать не стоило.
— Тормозни вон там, па пригорке. Понаблюдаем.
Боцман припарковался. Отсюда было видно все шоссе и машина, увезшая Дашева, как на ладони.
Через десять минут возле нее остановилась гаишная машина.
— Они ушли, — констатировал Сергей, проследив, как гаишник заглянул в окна, потом распахнул дверцу и тут же принялся что-то говорить в рацию.
— Я же говорю — метро, — кивнул Муха в сторону.
Рядом с тем местом, где стояла машина, был вход в метро.
— Поехали, чего тут стоять, — разозлился Пастухов.
Но не успел Боцман тронуться, как Сергей скомандовал:
— Стоп!
Гаишник как раз распахнул переднюю пассажирскую дверь, и из машины свесилось тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98