Но такие мелочи его уже не беспокоили.
Расплатившись с водителем, Джеф неторопливо зашел в подъезд, поднялся на третий этаж и позвонил в дверь. Несколько минут ожидания в давящей тишине пустого подъезда, и вот за дверью зашебуршились.
— Кто? — спросил заметно нервный голос.
— Свои, Олег Григорьевич, открывайте. Дверь отворилась, впуская Джефа внутрь.
— Не беспокойтесь, я один, — хмыкнул Джеф.
В следующее мгновение он увидел перед собой появившуюся откуда-то, словно материализовавшуюся, фигуру Сергея Пастухова. Это было настолько неожиданно, это было настолько неправильно и несправедливо, что Джеф в это самое первое мгновение и замер. А когда пришел в себя, тело его чуть подалось в сторону, а рука едва уловимым движением скользнула в карман шорт, потом обратно, и он нанес удар, в который вложил, казалось, всю свою ненависть.
Сергей среагировал точно так же — он тоже нанес удар. Получилось, как любил повторять Джеф, синхронно — и их кулаки столкнулись в воздухе с резким костяным стуком. Сергей, правда, успел чуть ослабить напор, поэтому его кисть осталась цела, а вот Джеф свою сломал. Но у него даже лицо не дернулось. Он просто завел руку назад и теперь дрался одной левой. Боец он был превосходный. Даже одной рукой он доставал Сергея. Пастухов уже жалел, что начал драку, Джефа можно было просто арестовать. Оружия у того с собой не было. Но это был бойцовский азарт, это было освобождение от ненависти к негодяю. И Пастухов бил, впрочем тоже не пользуясь правой рукой.
Выдох, приглушенный вскрик, стук удара — они били одновременно. Но всего один раз Джеф опоздал. Голова его дернулась назад, руки безвольно замельтешили, и он рухнул на лестничную площадку.
Пастухов уже шагнул к Джефу, чтобы скрутить того, как неожиданно сверху невидимый ими обоими человек выстрелил.
Приподнявшаяся голова Джефа брызнула розоватой жидкостью и гулко ударилась о бетонные ступени.
Когда на лестничную площадку вбежали Док и Голубков, Джеф был уже мертв, а Сергей потирал разбитую руку.
— Серега, охренел?! — воскликнул Док. — Ты что за дуэль-то устроил?
Пастухов промолчал, глядя туда, откуда стреляли.
Глава восемьдесят шестая
— ...Едва ли вы собирались послужить государству, — перебил Олега Григорьевича Голубков, — просто благодаря своей должности вы узнали о тектоническом оружии и решили его продать.
— Да вы что?! — прохрипел Олег Григорьевич. — Не смейте меня обвинять...
— А я не обвиняю, — спокойно пояснил полковник. — Я восстанавливаю ход событий. Ну так вот. Вы решили воспользоваться этим. От своего приятеля Владимира Петровича Круглова, депутата Думы, вы узнали, что террористический интернационал, как его называют, Усамы Бен Ладена давно интересуется тектонической бомбой и готов выложить за нее большие деньги. Тогда вы затеяли свою якобы официальную операцию, поставили во главе ее Джефа. Так было?
Олег Григорьевич ничего не ответил на этот раз.
— Еще пару минут внимания, — попросил Голубков и закончил историю. — А когда мы готовы были выйти на вас, вы просто от страха сдали своего коллегу нам. Впрочем, не до конца. Деньги-то на фирму «Парус» уже пришли?
Седой открыл рот. Но ничего произнести не смог.
— Кстати, Олег Григорьевич, — полюбовался произведенным эффектом Сергей, — а вас не мучила бы совесть, если бы, не дай бог, испытания прошли успешно и Бен Ладен начал бы активно использовать тектоническое оружие, стирая города с лица земли?
Но Олег Григорьевич снова молчал.
— Вот это и есть террористический интернационал, — сказал Пастухов. — Вот он, Константин Дмитриевич, и никакого политического заговора. Просто тот, кто высоко сидит, может позволить себе взять все, что угодно. И берет. Даже то, что не хочет. Из принципа. Это мое...
Сергей пошел к выходу.
— Нам пора, — сказал он. — Док уже в машине ждет.
— А как ты вообще тут оказался? — спросил Голубков.
— А я знал, что он сюда придет. Я не поверил вашему Олегу Григорьевичу. Я знал, что он ждет Джефа, чтобы дело закончить. Слишком многое на нем сходилось. Но у меня другой вопрос: это ваши люди убрали Джефа?
— Нет.
— Ты оказался прав, Сергей, — опустил голову Голубков. — Вся история с «Меркурием» была прикрытием. Теперь на Западе и на Востоке считают, что у нас есть нечто посильнее ядерной бомбы.
Сергей кивнул.
* * *
Седой только теперь, когда незваные и неприятные гости уже ушли, понял, что у него до сих пор дрожат руки. Все! Это конец. Он мог еще рассчитывать на деньги, с ними бы он ушел быстро и легко. А теперь — куда ему? Не сегодня завтра к нему в дверь постучат ребята с наручниками. Впрочем, до тюрьмы его, скорее всего, не довезут. Попытка к бегству. В их ведомстве дело до следствия, а тем более до суда не доводили.
Седой вскочил и заметался по своей одинокой квартире.
Бежать, все-таки он должен бежать. Да, в свою деревню, откуда приехал еще в начале пятидесятых, чтобы устроиться на крепкое место, а таким — он это знал всегда, — были органы. В своей деревне он не был давно, вот как уехал, так и не возвращался, а с некоторых пор в графе место рождения стал прибавлять к названию маленькой калужской деревушки буковку "г". Стеснялся своего происхождения. Вот теперь оно ему и поможет. Там его никто не найдет. Он про свою деревню никогда никому не рассказывал.
Олег Григорьевич быстро оделся, бросил в чемодан только самое необходимое, подумал, но машину вызывать не стал — доберется сам. Только надо успеть заехать в гараж, вытащить из тайника деньги, которые — Иванов оказался прав — он получил за темную сделку во время первой чеченской кампании.
Ну что, все?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98