Очень оперативные. Пацан не успел даже приблизиться к «вольво», как они встали на его пути и спросили:
— Жить надоело?
— Отвали, шкаф, я от Боцмана.
— А мы от капитана, — ухмыльнулся «шкаф». Пацан растерянно оглянулся на Боцмана, и тот понял, что надо срочно идти на выручку.
— Але, гараж, что за дела? — как можно более приблатненной походочкой подошел он к тягунковцам.
— Убери отсюда своего сынка, если хочешь, чтобы он школу закончил.
— Ребята, спокуха, торчок, отойдем, — сказал Боцман. — Вы, видать, не в курсе. — Он показал на сквер, предчувствуя телесные развлечения типа мордобоя. Но надеялся, что, пока он будет отмахиваться от «шкафов», пацан успеет отвлечь водилу, а Муха поставить жучок.
Шкафы двинулись за Боцманом, даже не подозревая, что идут, как бараны на заклание.
Впрочем, и Боцман не знал, что этими «шкафами» дело не ограничится. Один из них по дороге отстал, чего Боцман, увы, не заметил.
— Ну че? — спросил самый здоровый, когда они оказались в безлюдном сквере. — Че мы не в курсе?
— Вы не в курсе, что в России теперь частное предпринимательство и свободная торговля. Рынок, так сказать, и конкуренция.
Эти немудреные слова долго доходили до «шкафов», но, видно, так и не дошли, потому что они вдруг решили, что их обидели.
Первым внушительно замахнулся толстый. Боцман развлекся таким образом — он дернул другого «шкафа» на свое место, и удар толстого пришелся тому аккурат в челюсть.
— Ой, что ж ты своих бьешь? — «удивился» Боцман.
Две-три секунды толстый ошалело смотрел на свалившегося дружка. А потом кинулся на Боцмана, набычив голову.
Боцману осталось только сделать шаг в сторону — толстый шмякнулся об дерево, щелкнув зубами.
Дальше драка была уже не так весела. Боцман краем глаза видел, что пацан заинтересовал водителя, а Муха стремительно нырнул сзади под багажник «Нивы», а через три секунды вынырнул. Боцман дубасил тягунковцев по всем болезненным частям тела, приговаривая:
— Как нехорошо, четверо на одного. Э-э! Так и убить можно. А где же мужская честь? Некрасиво.
Тягунковцы урок морали уже не воспринимали. Они сами валились с ног и расползались в разные стороны.
Когда самый здоровый запросил пощады. Боцман решил, что можно и сматываться. Но тут прямо в сквер вкатила милицейская машина, из которой выскочили трое экипированных милиционеров и направили дула коротких автоматов прямо на Боцмана.
— На землю! Лежать! Руки на затылок! — заорали они что было сил.
Ага, смекнул Боцман, крепкая поддержка. Милиционеров он бить не стал. Не потому, что боялся оружия. Шуму было бы слишком много в городе. А шум команде был ни к чему.
Боцман свалился на землю, милиционеры уже бросились к нему, звеня наручниками, как за их спиной вдруг оказался Муха.
— Ограбление! Там, сберкасса! — заполошно закричал он. — Бегом! За вами послали! Там целая банда! Вооруженные!
Милиционеры сомневались только секунду. Брать одного-единственного хулигана или целую банду — выбор однозначный.
Они снова бросились к машине и были таковы.
Когда вернулись на базу, Муха подключил компьютер и отсканировал жучок.
Машина двигалась к окраине города.
Глава сорок шестая
Впервые Старший узнал, что такое неподчинение приказу. Вернее, приказа никакого он отдать не мог. Он просто изложил команде свой план. Он считал, что, как и всегда, бойцы беспрекословно возьмутся этот план исполнять.
Но никто не двинулся с места, хотя Старший отдал четкие указания.
— Все, за работу, — сказал Старший. Но снова никто даже не шевельнулся.
— Ты что? — спросил вдруг Младший. — Ты нас угробить хочешь?
В темноте Старший снова не сразу узнал его голос. Теперь он был не только хриплый и треснутый — это был злой, угрожающий голос. Этого Старший никак не ожидал.
— Если бы я хотел вас убить, я бы придумал что-нибудь более эффективное.
— Мы тут сгорим заживо, — подал голос другой боец.
— Или сдохнем от голода, — возразил ему Старший. Он старался отвечать ровным, уверенным тоном. — Или задохнемся.
— Нас выпустят, — неуверенно сказал кто-то.
— Тебе это пообещали?
— Нас не могут тут держать всю жизнь.
— Могут, тем более что жизни нам осталось от силы суток пять. Кроме того, у нас задание.
— Да плевал я на твое задание! — вдруг закричал Младший. — Если бы мне сказали, что нас собираются просто сгноить в бетонном мешке, я бы ни за что не пошел. Я, как это ни странно звучит, жить хочу!
— Если мы будем сидеть сложа руки...
— Нет, давайте костер из самих себя устроим! — перебил Младший.
— У нас есть шанс!
— У нас нет шанса! Надо копать, или долбить, или кричать, в крайнем случае, звать на помощь!..
Старший ничего не ответил. Младший и сам понимал, что предлагает нечто неразумное. Впрочем, то, что предложил Старший, было немногим разумнее. Но это была хоть какая-то надежда.
— Надо что-то делать! Надо как-то выходить, — спокойно сказал другой боец. — Если мы взорвем бензин...
— Мы можем освободиться, — перебил его Старший — Сами укроемся в автобусе.
— Да автобус первым и загорится! — снова закричал Младший.
— Мы снимем сиденья, — словно не услышав Младшего, продолжил Старший, — колеса, все, что может гореть. А когда рванет, ждать не будем, выскочим в открытую дверь.
— А если дверь не откроется?
Старший и сам больше всего мучился именно этим вопросом. Если дверь не откроется, они погибнут все. Они даже не сгорят — они просто задохнутся. Огонь сразу же сожжет весь кислород. Да, да, это была безумная идея. Но другой у них не было.
— Если дверь не откроется, — тихо сказал Старший, — вот тогда и будем помирать. А сейчас еще рано.
Бойцы молчали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98