Я верую в Промысел Божий; до сего времени он охранял меня от бесчестья покинуть товарища в опасности.С жаром и чувством истинного достоинства были произнесены эти слова.— Хороший вы человек. Вижу, что вы созданы из твердости и искры кремня, который заменяет сердце честного искателя приключений в этих краях. Восхищаюсь вашей энергией, но сожалею, что ставлю вас в такое затруднительное положение, из которого целым нам не выйти.— Что бы ни случилось, никто не скажет, что мы не исполнили своего долга до конца.— Хорошо, я люблю таких людей и докажу вам, что не совсем же я конченый человек.Саул поднялся на ноги и сам, без помощи Кенета, добрался до плота.— Человек может, если захочет, — приговаривал он выразительно, хотя видно было, что каждый шаг стоит ему невероятных усилий.Кенет в сопровождении Напасти последовал за ним и отчалил от берега.— Дайте-ка мне весло, — сказал Саул.— Вам трудно будет грести.— А вот увидим, дружище!Взявшись за весло, он действовал им как нельзя лучше в продолжение нескольких минут.Но вскоре его силы, видимо, иссякли, и, положив весло, он сказал со вздохом:— Не так-то легко, как я полагал!— А вот и островок как раз напротив нас, я обогну его, и тогда мы укроемся за ним от любопытных глаз.Ловко обогнув мыс, Кенет направлял свой плот по тихим и глубоким волнам, как вдруг послышался голос:— Ого! Незнакомцы, как вы сюда попали? Не намерены ли вы проехать мимо, не перемолвив словечка с вашим ближним?Голос ясно исходил с острова.— Кто это говорит? — спросил Кенет, не видя человека.— Гремучие змеи! Неужели вы не узнаете меня? Я Великий Ворон Красной реки! Я Единорог, Скиталец Севера!— Том Слокомб! — воскликнул Кенет с удивлением.— Так меня зовут только в просторечии, — сказал Том, являя свою фантастическую особу, до того времени скрывавшуюся за деревом, — истинно добросовестные натуралисты не поставят меня в эту категорию! Друзья! Я — звено соединения в цепи мироздания! Изымите меня из этой цепи, и будет всемирный разрыв. Устремите на меня ваши взоры и увидите, как я сотворен: звериная шкура и красная кожа с одной стороны, суконное платье и белая кожа — с другой! Кар! Кар!Напасть опустила хвост, подняла морду и завыла жалобно и неодобрительно.— Удивительно! Каким чудом вы сюда попали? — спросил Кенет.— О! Что же тут мудреного? Черта разъединения двух племен не могла затеряться. Та красная тварь — я подразумеваю Волчонка — не хотела нам помочь, как, вероятно, вы еще помните. Мы хотели уже оказать взаимную помощь друг другу, как вдруг появился громадный великан и освободил нас так, что мы не понесли никакого ущерба, кроме небольших царапин от связывавших нас по рукам и ногам веревок.— И Ник Уинфлз освобожден? — спросил Кенет радостно.— И Ник Уинфлз, и зверолов, с ними бывший. Они спаслись и, вероятно, вслед за тем попали в новую западню, потому что задумывали какую-то экспедицию, когда я с ними расстался. Сказать по правде, они не слишком-то восхищались моим обществом, поэтому мы и расстались.— В каком направлении они двинулись?— Уж этого я не могу сказать, потому что не знаю, да и не думаю, чтоб они сами это хорошо понимали. Они толковали о той молодой женщине. Но если вам надо еще порасспросить меня, то не лучше ли будет вам ко мне подъехать?— Но каким же образом вы забрались на этот остров? — спросил Кенет, подплывая к нему.— На звериной спине.— Каких это зверей?— Разумеется, на лошадях.— Да на лошадях-то каких? — расспрашивал Кенет, сильно озадаченный.Вместо ответа Ворон Красной реки страшно закаркал, на что, как обыкновенно, неодобрительно отозвалась Напасть.— Поневоле закаркаешь, как подумаешь, о гремучие змеи! Сколько во мне могущества! Меня преследуют, а я увел прошлую ночь более сорока лошадей!— Эге! Да вы, я вижу, козырь козырем! Но как же вам это удалось? — спросил Саул с любопытством.— Это мой фокус. Нет создания на четырех ногах, которое я не мог бы увести. Знайте же, я видел, как эти красные твари раскинули свое становище, и рассмотрел их костры, как только они были разведены.— А сколько их было, не заметили? — спросил Саул Вандер.— До сотни наверняка, но я насчитал всего девяносто, остальной же отряд не смог рассмотреть. Итак, видя такое множество и сознавая, что одному их всех не перебить, я обратил свое внимание на животных и, как уже сказал вам, успел утащить до сорока голов.— Славная штука! Но куда вы их девали?— О! Некоторые из них переведены сюда, чтобы краснокожие не обнаружили их, — отвечал Ворон, поглаживая бородатую сторону лица, — если глаза ваши зорки, то можете увидеть пару образцов между кустарниками.Кенет взглянул в указанном направлении и обомлел; он увидел лошадей: свою и Ника! Так вот кто был ночной вор, наделавший столько волнений! Он не мог скрыть удивления, но не знал, чему больше дивиться, хладнокровной ли самоуверенности Тома Слокомба или его способностям искажать истину.— Где же вы видели этот страшный лагерь дикарей, которых вы так удачно ограбили? — спросил он.— Вон с той стороны острова, — отвечал Том, нимало не смутившись.— Неудивительно. Ваш чудесный рассказ, как я теперь вижу, обязан причудам богатого воображения. Сотня ваших индейцев ограничивается двумя заблудившимися охотниками, а сорок лошадей являются в виде двух украденных. Вы Ворон, не всегда правду каркающий.Неподдельное удивление выразилось на лице Тома, который воскликнул с разочарованным и обиженным видом:— Скалистые горы! Кто бы мог подумать? Пускай с меня живьем сдерут скальп, если я не был уверен в истине того, что рассказывал вам. Тут, оказывается, кроется тайна, которую я и сам, право же, не в состоянии разъяснить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95