И к тому же Люси прожужжала мне все уши твоим сном.
Идя по длинному коридору полицейского участка, шериф и специальный агент молчали. Навстречу им вышел из двери помощник шерифа Хогг.
— Гарри, я нигде не могу найти однорукого человека. Его нигде нет.
— Ищите, он должен быть здесь, — спокойно сказал специальный агент ФБР.
— Куда же он мог подеваться? Ведь я его видел своими глазами.
— Ищите, ищите, Хогг. Он должен быть где-то здесь, где-то рядом.
Хогг отправился выполнять указания, хотя, где искать этого однорукого, он не представлял.
Купер посмотрел вслед уходящему полицейскому.
— Он сможет найти?
— Если его кто и сможет найти, то это Хогг.
— Он у вас — следопыт? — поинтересовался Дэйл.
— Да, и причем самый лучший.
— То-то и гляжу, что он очень смахивает на североамериканского потомка индейцев.
— А он и есть настоящий индеец.
— У вас тут в Твин Пиксе я уже ничему не удивляюсь, это просто музей.
Дэйл Купер и Гарри Трумен вошли в кабинет, где рядом с включенным телевизором сидел уже не в белом халате, а в строгом черном костюме и при элегантном галcтуке доктор Альберт Розенфельд.
Перед ним лежала пластиковая папка с документами. Не снимая плаща, Дэйл Купер уселся напротив доктора. Рядом с ними сел шериф, положив перед собой широкополую ковбойскую шляпу.
— Ну, что у тебя, Альберт? Давай выкладывай, — поторопил доктора Купер.
— Вот, — доктор Розенфельд постучал указательным пальцем по пластиковой папке, — все, что смог. Ведь вы не дали мне поработать как следует. Но, слава богу, я смогу, наконец-то, уехать из этого проклятого места.
— Так, что у вас есть? — сказал шериф, явно не обрадованный встречей с Альбертом Розенфельдом.
Доктор скептично улыбнулся, глянув на шерифа:
— Хорошо, начнем.
Он раскрыл папку, аккуратно кончиками пальцев взял маленький пластиковый пакет и бросил на стол перед собой.
— Вот это мы нашли в ее дневнике. После вскрытия мы обнаружили кокаин у нее в желудке. Результат токсикологической экспертизы положительный, — веско чеканил фразы доктор Роэвнфельд.
Теперь он ощущал себя хозяином положения и мог показать этому провинциальному полицейскому высокий уровень столичного эксперта. Каждое слово он выговаривал четко, как на лекции для студентов.
И за первым он двумя пальцами поднял еще один запаянный пластиковый пакет и снова швырнул на стол перед собой.
— Здесь находятся волокна, обнаруженные на запястьях и локтевых суставах девушки, там, где ее связывали. А вот это, — он выложил третий пакетик, — это волокна, обнаруженные нами в вагоне. Они идентичны.
Он помолчал и вновь продолжил, как бы давая время шерифу сопоставить услышанное.
— Итак, я могу абсолютно точно сказать, что девушку той ночью связывали дважды. Один раз вот здесь, — доктор показал на свои плечи, — второй раз вот здесь, — доктор провел ладонью своей левой руки по правому запястью. — Еще мы взяли образцы воды и мыла. И я могу вам сказать одну любопытную вещь — мыло, оставшееся у нее на шее, не соответствует тем сортам мыла, которые мы нашли в доме Лоры Палмер. Это вам о чем-нибудь говорит, шериф?
Шериф недоуменно пожал плечами. Ему еще никогда не доводилось слышать такого резкого и точного выступления.
— Могу вам объяснить, каким способом это мыло попало на шею девушки. Убийца тщательно вымыл руки, наклонился над жертвой, чтобы поцеловать ее. Он взял ее вот так, — Альберт Розенфельд раскрытой ладонью приподнял свою голову за подбородок, — он взял ее голову и поцеловал. На шее Лоры остались следы мыла.
— Боже! — изумленно воскликнул шериф, не в силах скрыть своего изумления и восхищения.
— Так, теперь пойдем дальше, — доктор Розенфельд взял в руки пульт дистанционного управления, навел его на видеомагнитофон и щелкнул.
На экране, сменяя один кадр другим, появились изображения каких-то рваных полос, показанных очень крупным планом.
— Это раны, которые я обнаружил на теле Лоры Палмер. Обратите внимание на эти раны, они — след или когтей, или клыков какого-то животного.
Здесь самодовольство доктора достигло безграничного размера, он с видом явного победителя посмотрел на шерифа, который недоуменно моргал глазами, глядя на огромный экран телевизора.
— Эй, ты! Он еще пытается думать, слышишь меня, Дэйл. Шериф делает вид, что он может переварить всю информацию, но усилия его напрасны. У меня есть еще кое-что и очень любопытное.
Альберт Розенфельд взял из своей, казалось, бездонной папки еще один запаянный пластиковый пакетик и также небрежно бросил его на стол.
Пакет заскользил по поверхности стола и попал прямо Дэйлу Куперу. Тот приподнял его и недоуменно принялся разглядывать.
— Это предмет из пластмассы, найденный у нее в желудке. Он уже успел частично перевариться и разложиться, так что его нам придется взять с собой в лабораторию, чтобы попытаться восстановить. Дело в том, что у этого шерифа даже нет элементарных условий для работы.
— Там, на этом предмете, видны следы буквы «I», — сказал шериф, вертя в руках пластиковый пакетик.
Альберт захлопнул свою папку.
— Ты просто молодец, Альберт, — не в силах скрыть восхищения, похвалил доктора Розенфельда специальный агент ФБР Дэйл Купер.
В дверях появился Хогг:
— Пора. Там уже все собрались.
— Простите нас, простите, — сказал шериф, поднимаясь из-за стола и беря свою шляпу, — простите, нам нужно ехать. Нас ждут.
Его извинение относилось скорее всего к доктору Розенфельду. Видимо, таким способом шериф хотел извиниться перед доктором и загладить свою вину перед ним. Дэйл Купер остался наедине с Альбертом Розенфельдом, их разделял только стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141