Ведь я не могла ничего придумать лучше. И эти тампоны нас с тобой буквально спасли.
Эд чуть сдерживался, он не знал, как остановить словесный поток Надин. Он упорно соображал, пытаясь придумать такой вопрос, на который Надин не сможет ответить сразу и замолчит надолго и будет сосредоточенно думать.
И будет размышлять над какой-нибудь новой неразрешимой проблемой. Пусть лучше Надин думает, как сделать, чтобы не скрипели пружины в матрасе или, чтобы не скрипели доски пола. Она обязательно до чего-нибудь додумается, что-нибудь сделает, и не будет надоедать ему своими приставаниями и объяснениями в любви. Но он так ничего и не придумал. Воспользовавшись моментом, Надин вновь обвила его шею руками и потерлась носом о его губы.
— Как хорошо, Эд, что мы снова вместе. Я так счастлива.
— Я тоже, — промямлил Эд.
— Я так счастлива. — повторяла Надин, заглядывая в лицо мужа своим единственным глазом.
— Эд, вспомни, как все началось…
Эд немного недоуменно глянул на Надин. Он никак не мог понять, к чему она клонит. На всякий случай он пожал плечами.
— Эд, помнишь, как все начиналось? Еще в школе? Я смотрела на тебя и на Норму во время этих… футбольных матчей?
Эд и в самом деле припомнил, что в школе он неплохо играл в футбол и был хав-беком.
— Норма тогда была очень красивая, совсем не то, что теперь. Вы с ней были такой прекрасной парой. Просто глаз не оторвать, я понимала это. Да это понимали все.
— Не вспоминай, не надо.
— Я не могу этого забыть.
— Ладно, Надин, не мучай себя. Успокойся.
— Нет, Эд, я знала тогда… я понимала, что я никто для тебя. Что ты меня просто не замечаешь.
— Прошу тебя, Надин…
— А я тогда уже поставила себе цель быть только твоей, Эд.
— Не надо.
— Но я не могла заставить тебя посмотреть на меня, привлечь твое внимание.
— Мне тяжело слышать это.
— Я не думала, что и я красивая, что я достойна тебя, мой Эд.
Она положила руки на плечи мужу и припала к его груди. Она шептала прямо в его галстук:
— Эд.
Мужчина чувствовал ее горячее дыхание.
— Мой Эд.
Большому Эду стало жаль Надин за то, что она так унижается перед ним.
— Я была тогда, — продолжала Надин, уже всхлипывая — маленькой серенькой мышкой. Даже не серенькой, коричневой, — уточнила она. Такой маленькой, которую никто не мог заметить.
— Успокойся, замолчи. — Эд говорил и думал:
«А существуют ли в природе коричневые мыши?»
— И даже, будучи такой маленькой коричневой мышкой, — всхлипывала Надин, — я знала, я была уверена, что ты, когда узнаешь меня лучше — станешь моим. Не сможешь пройти мимо.
Эд гладил жену по плечам.
— Я в этом была уверена.
— Успокойся.
Эд грустно кивал, продолжая гладить Надин по плечам, по голове.
— Мне так спокойно с тобой.
Его пальцы путались в ее редких волосах, повязка на глазу Надин совсем уже сбилась на бок.
— Мне сейчас хорошо, как никогда. И я знала, Эд, что только лишь однажды ты заметишь меня, и мы будем вместе, всегда.
— Хорошо, хорошо.
Она сильнее сжала его плечи. Эд поморщился.
— Никому не отдам тебя. Ведь я столько сил положила, чтобы ты стал моим.
— Понимаю.
Во дворе послышался звук мотоцикла.
— Ведь это не твой мотоцикл? — прислушалась Надин к звуку мотора.
— Конечно, не мой.
Мужчина тоже прислушался.
— Это мотоцикл Джозефа.
Рокот двигателя стих, щелкнула подножка. Послышались уверенные шаги. и в гостиную вошел Джозеф.
Он с удивлением посмотрел, как его дядя Эд Малкастер обнимает Надин. Такого он не помнил уже давно. Но за лучшее Джозеф посчитал сделать вид, что ничего не заметил. Надин с удивлением посмотрела на племянника. На том была все та же неизменная кожаная куртка, подбитая мехом, старые потертые джинсы, клетчатая рубаха, высокие черные сапоги.
— Послушай, Джозеф, почему ты так поздно приехал? — спросил Эд.
Джозеф молчал.
— Джозеф, я спрашиваю тебя, почему ты так поздно приехал?
Парень пожал плечами.
— Ведь мы не должны опаздывать на похороны Лоры Палмер, ведь так?
Джозеф не отвечал.
— Ведь ты даже не одет, как положено в таких случаях, Джозеф.
— Я туда не поеду, — тихо, но упрямо проговорил, наконец, Джозеф.
— Джозеф, подумай, ведь хоронят не кого-нибудь, а твою подругу.
— Я не могу.
— Джозеф! — крикнул Эд.
Но парень уже хлопнул дверью, завел свой мотоцикл и полетел прочь от дома своего дядюшки.
Глава 17
Любопытная Одри подглядывает за сборами своего брата Джонни на похороны. И кстати, кое-что узнает. — Погода соответствует настроению собравшихся у могилы. — Справедливые слова священника. — Спокойствие похорон первым нарушает Роберт Таундеш. Молитва Джонни Хорна, но полиция, как всегда, на высоте. — Мистер Палмер хочет быть погребенным заживо, миссис Палмер с этим не согласна. — Впервые на горизонте появляется старик Хилтон. — Интерпретация событий на кладбище, сделанная Шейлой Джонсон для двух лесорубов за стойкой бара. — Тайное общество и незаконные действия его членов.
В доме Хорнов тоже шли приготовления. Все собирались на похороны.
Одри давно уже оделась в строгое, плотно облегающее платье. Она расчесала, полив гелем, свои черные волосы и аккуратно их уложила. Прическа получилась великолепной, хотя и до неузнаваемости изменила ее лицо.
Одри слышала шум в доме, слышала спор родителей. Она тихо прошла по коридору и остановилась у дверей спальни ее брата, двадцатисемилетнего сумасшедшего Джонни. Из-за дверей слышались приглушенные голоса.
— Мне все равно, — говорил мистер Хорн, — что говорил врач. Это не имеет значения.
— Я не хочу этого обсуждать при нем, — шептала миссис Хорн.
— Послушай, — продолжал мистер Хорн, — он ведь не понимает, что происходит вокруг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141