Надо все-таки просочиться.
Полицейский, дежуривший при входе, был совсем еще мальчишка. Я протянула ему свою визитку. Назвалась, сказала, что сержант Грант просил подойти побеседовать с ним к трем часам. Можно подняться?
— Простите, нельзя! Пропускать не разрешено.
— Но он ведь там, наверху! — бойко затараторила я. — Снаружи его машина, он говорил, что как только вернется, у него встреча с Ролингсом.
— Э-э-э… да… Они вместе наверху. — Парень явно был сражен моей необыкновенной осведомленноcтью. Я тоже.
— Но они опрашивают кое-кого, просили не беспокоить.
— Отлично, — сказала я. — Я поднимусь и подожду у дверей.
И двинулась по направлению к лестнице. Полицейский попытался схватить меня за локоть, но промахнулся.
— Констебль, — сказала я, — вы уж извините, но у меня важнейшая информация в связи с убийством Мориса Марчанта и надругательством над его трупом, имеющая прямое отношение к допросу, который они в данный момент ведут, и, мне кажется, вы рискуете иметь неприятности, если помешаете мне ее передать. Будьте любезны!
Так был взят первый барьер.
Дверь в офис Марчанта оказалась открыта. Отметив, что замок не поврежден, я осторожно прошмыгнула под желтой лентой, преграждавшей вход. Дверь из холла в одну из комнат была приоткрыта, и через узкую щель я увидела, что Ролингс с Грантом разговаривают с каким-то пожилым мужчиной. Все трое были весьма увлечены беседой. Настолько, что даже меня не заметили. Я на цыпочках прошла мимо и заглянула в приемную. Здесь замок также не был взломан.
Пол был прикрыт пластиком, мужчина в штатском сосредоточенно и методично проходился кисточкой по поверхности письменного стола и кресла. Место у стола, где был найден труп, окружала, точь-в-точь как в кино, четкая белая обводка. Пятна крови имелись на ковре и на мебели, но все как-то в одном месте. Должно быть, Марчант, получив смертельный удар, рухнул, где стоял, а тот, кто пырнул его ножом, видимо, находился в глубине комнаты. Я шагнула через порог, но мужчина в штатском замахал рукой с зажатой в ней кистью:
— Эй, нельзя входить! Запрещено. Здесь работает полиция!
— Простите, у меня встреча с сержантом Грантом. Он ждет меня.
— Разве?
Я обернулась: названный сержант стоял на пороге, за ним Ролингс и пожилой мужчина.
— Привет, Майкл, — сказала я, убрав весь свой сарказм. — Простите, что побеспокоила, но только вы уехали, я обнаружила это у себя за письменным столом. Решила, лучше подвезти немедленно, вдруг что-то важное.
И с этими словами я протянула Гранту серую папку. Надо отдать ему должное, он не стал недоверчиво выгибать бровь, просто кивнул и взял у меня папку.
— Привет, — сказала я старому джентльмену. — Меня зовут Ханна Вульф, а вас…
— Гоните ее отсюда! — рыкнул Ролингс, потянув старика за рукав. — Пойдемте, мистер Мейтер. Сейчас организуем, чтоб вас подбросили домой.
Мистер Мейтер, вид у которого был такой, будто он целую ночь не сомкнул глаз, вяло улыбнувшись, взглянул на меня и покорно заковылял за Ролингсом. Мы с Грантом проводили их взглядом.
— Как вы думаете, когда его ударили ножом, он стоял у письменного стола или у окна? — спросила я, как только те двое скрылись из виду.
Грант молчал.
— Ну, конечно, у стола, — продолжала я. — Убеждена, что вы правы.
— Ханна….
— Так это тот уборщик, который его обнаружил? Хотя нет, для уборщика староват. Может, швейцар? Он что-нибудь видел? Вид у него такой, что вроде бы да.
— Ханна, если вы не уйдете…
— Ухожу, ухожу! — сказала я, поворачиваясь к выходу.
Он провел меня до самой лестницы. Снизу донесся звук открывающейся двери лифта. Старик вот-вот уедет, и Ролингс позаботится не подпустить меня к нему и на пушечный выстрел, по крайней мере пока. Я зло взглянула на Гранта:
— Сами говорили, что скажете. Не стоило мне из кожи лезть, лететь к вам с этой папкой.
— Да, — тихо сказал он. — Не стоило.
Голос Ролингса взметнулся снизу к нам: тот отводил душу, снимал стружку с юного констебля. Скоро будет здесь, слюною брызжущий и в выраженьях резкий. Так что сейчас или никогда.
— Не передумаете? — спросила я. — А то, может статься, у меня завалялось еще что-то очень важное!
— Не искушайте судьбу, Ханна, — сказал Грант, и на его лице появилась знакомая гримаска — губы поджал, расправил.
Что это? Неужели я начинаю к нему привыкать? Подмечаю его манеры. Такое смешное лицо делалось у него, когда он обдумывал, что сказать.
— Это швейцар. Он, кажется, слышал, как кто-то примерно в половине первого ночи поднимался по лестнице.
— И?..
— Значит, можно точнее определить время, когда наступила смерть.
Так, минуточку, повременим с сенсацией:
— Но кто именно — не видел?
— Он видел, как кто-то выскользнул через черный вход, только и всего. Описать не может. Со зрением плоховато.
Мгновение я пытливо смотрела на Гранта. Иногда это трудно ухватить. Полицейские очень похожи на политиков. Даже если говорят правду, умудряются при этом сохранять двусмысленное выражение.
— Ну а раньше? Он видел, чтобы кто-нибудь приходил?
— Нет. Правда, примерно в половине двенадцатого он выходил приготовить чай. И если Марчант сверху кнопкой открыл посетителю дверь, вполне мог не услыхать.
— М-да, — произнесла я в раздумье, — нечего сказать, свидетель что надо. Слепой и глухой. Какая жалость!
— Да уж. Впрочем, как знать, может, вы принесли мне что-то более стоящее?
Грант похлопал папкой по ладони. Глядите-ка! Ишь как заважничал, мерзавец!
— Спасибо за папку, Ханна, — сказал он, протягивая руку.
Я оставила ее висеть в воздухе на случай, если он не прочел моих мыслей.
Внизу у лестницы я прошла мимо Ролингса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80