»
* * * Юния Клавдилла указывала повару, каким вином следует поливать жаркое, как подавать трюфеля. Она не замечала непонимающе-насмешливых взглядов рабов, полагающих, что столь старозаветная супруга уместна в провинции, но не в императорской семье. Юнии казалось, что хлопотами о домашнем быте она завоюет любовь мужа.— Готово, — удовлетворённо отметила она, пробуя соус позолоченой ложкой. — Подадите на стол, когда я велю, — это был единственный приказ, уместный для хозяйки богатого дома, и рабы покорно склонились перед нею уже без насмешки.Юния вышла из кухни. Окрылённая, прошла через сад и застучала подошвами сандалий по крытой галерее. Подошла к супружеским покоям, думая о том, как смягчит сердце свояченицы вкусным обедом. Два преторианца, охранявшие вход, неожиданно преградили ей путь.— Прости, домина, но твой супруг велел никого не впускать, пока он беседует с сестрой, — учтиво, но твёрдо проговорил один из них.— Но я… — непонимающе начала Юния.— Приказ касается всех без исключения, — последовал неумолимый ответ.Юния Клавдилла, кусая губы, присела на мраморную скамью в галерее. Рядом с ней, в нише, стояла статуя Амура, вырезанная из чёрного гладкого мрамора. Юния машинально, не думая, рассматривала едва заметный изъян на гладкой отполированной ляжке крылатого младенца. Ей показалось, что из-за парчового занавеса доносится смех, шёпот и странная возня. Наверное, показалось, потому что стражники оставались равнодушно неприступными. К тому же, Калигула был не один, а с сестрой. Ведь не будет же он в присутствии сестры приставать к рабыням! Юния задумалась: что делать, если она когда-нибудь застанет мужа с другой женщиной? Ведь такое бывает! Юния сама видела, как отец однажды целовал рабыню за кухонной дверью. Но, если боги будут милосердны к Юнии, ей никогда не доведётся испытать горькое разочарование!Послышались шаги. Юния вздрогнула и приподнялась. Занавес у входа отдёрнулся чьей-то рукой — рукой Калигулы. Из покоев, столкнувшись лицом к лицу с Юнией, вышла Друзилла. Две молодые женщины в течение мига рассматривали одна другую.Юния отметила про себя жалкий вид Друзиллы: красное испуганное лицо, растрёпанные волосы, измятая туника… «Что с ней случилось?» — недоумевала девушка. Особенно непонятно выглядела измятая туника.Друзилла отвела взгляд и, не попрощавшись, быстро направилась к выходу из дворца. Юния смотрела ей вслед, наблюдая, как Друзилла на ходу набрасывает на волосы и плечи широкое синее покрывало.— Ты уже здесь? — холодно спросил Калигула, высунув голову между складками занавеса.— Что с ней? — удивлённо отозвалась Юния, все ещё глядя на удаляющуюся Друзиллу.Глаза Калигулы незаметно сверкнули злобой.— Моя сестра плакала, жалуясь на несчастную супружескую жизнь, — сухо ответил он.— Но зачем она измяла тунику? — недоумевала Юния.— Заходи скорее! — грубо прервал её Калигула. И Юния испугалась, впервые заметив в глазах мужа злобную ярость, обращённую не на рабов (что было бы понятно), а на неё. LV Ночью Кассий Лонгин пытался приласкаться к жене. И впервые, после двух лет супружества, — безуспешно. Друзилла оставалось вялой и безучастной. Болезненный румянец на щеках был заметён даже при неярком свечении масляной лампы.— Что с тобой? — спросил Кассий, настойчиво пытаясь расшевелить её.— Оставь меня в покое. Я устала, — отворачиваясь, гримасничала Друзилла.— Что случилось? — заботливо расспрашивал Кассий.— Болит голова, — раздражённо простонала она.Кассий изумлённо приподнялся на локтях. Никогда прежде жена не поворачивалась в постели к нему спиной. Она с нежностью разделяла его ласки, стонала от истомы в его объятиях…— Ты изменилась в последние дни, — обиженно заметил он. — Избегаешь близости, стала раздражительной и равнодушной. Или я обидел тебя чем-нибудь?Друзилла молчала, глотая слезы.— Может, ты беременна? — неожиданно обрадовался он.— Не знаю… — прошептала Друзилла. — Наверное, нет.Вытерев мокрое лицо о подушку, она повернулась к мужу.— Я плохо себя чувствую, вот и все. Через неделю пройдёт.— Ты больна?.. — Кассий беспокойно дотронулся до её лба, вгляделся в покрасневшие глаза. — Может, покинем в Рим и проведём несколько месяцев на кумской вилле? Мне нужно уладить неотложные дела с арендатором земель.— Нет, — стараясь казаться мягкой, улыбнулась Друзилла. — Долгое путешествие утомит меня. Едь сам. Когда вернёшься — я уже вылечусь, и все будет по-старому… — и, преодолевая нежелание, она ласково обняла мужа.Кассий уснул. Друзилла внимательно прислушалась к ровному дыханию и выскользнула из постели. Накинув на озябшие плечи шерстяную столу, она быстро царапала грифелем на восковой табличке:«Кассий уезжает в Кумы на неопределённое время. Я приглашу Пассиена Криспа на обед в десятый день до ноябрьских календ. Приходи в сопровождении брата Гая и его жены. Лучше, если Юния Клавдилла не явится ко мне».Старательно сложив вместе две таблички, Друзилла выглянула в коридор и тихо подозвала бодрствующего у опочивальни раба.— На рассвете отнесёшь это послание в дом бывшего консула Домиция и вручишь моей сестре, Юлии Агриппине, — вместе с табличками Друзилла всунула в руку рабу серебрянный сестерций.— Как прикажешь, домина, — радостно улыбнулся он.
* * * В десятый день до ноябрьских календ Юлия Друзилла проснулась рано. Широкое ложе казалось пустым и просторным в отсутствие Кассия. Она широко раскинула руки и ноги, довольно потягиваясь. Бронзовая лошадь на изголовье уже не удивляла Друзиллу и казалась ей глупой и смешной, как все старомодные, утратившие блеск новизны вещи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110