– Почему? У вас было достаточно времени.– Почему?! Да потому что вы меня арестовали, а Николая посадили под замок! Вот почему!– Это сделал местный Совет.– А по чьему приказу он действовал? По чьему приказу меня не пустили в Омск? Ответьте!Свердлов нахмурился, потом снова усмехнулся.– Где документ?– У Николая. Если он еще жив.– Что вы имеете в виду?– Большинство Екатеринбургского Совета выступает за казнь.Свердлов чуть заметно дернул головой:– Не беспокойтесь, он в безопасности.– Неужели? Несмотря на то, что находится в руках диких, неконтролируемых людей? Помните, вы выдали мне мандат? Так вот, они наплевали на него. На вашу подпись тоже. Даже на подпись Ленина!– И тем не менее Романовы в безопасности.– Откуда вы знаете?– Знаю. – Голос его стал тихим и угрожающим. Свердлов давал мне понять, что я захожу слишком далеко.– Рад это слышать.Председатель ВЦИК насупился.– Рады? Чему это вы рады?– Мысль о казни детей отвратительна любому нормальному человеку.– Это не просто дети, это Романовы. На их совести реки крови. Вам этого не понять.– Там четыре девушки и больной мальчик.– А кроме того, Николай Кровавый и его германская стерва!– Вас все еще интересует оружие? – спросил я.Свердлов отвел взгляд, взял со стола бутылку.– Еще хотите?– Нет, спасибо. Я еще не совсем оправился от болезни.Тогда Свердлов налил себе и, осушив стакан, сказал:– Ваше здоровье... Оружие становится важным тогда, когда оно необходимо.– А разве вам оно больше не нужно? Ведь в Сибири белые и чехи.– Еще больше оно нужно здесь. – Свердлов встал и потянулся. – Послушайте, англичанин, я устал. Приходите ко мне завтра, в полдень.– Если ваши чиновники меня пропустят, – кисло заметил я.Свердлов рассмеялся и быстро написал что-то на листке бумаги.– Возможно, в Сибири мое имя стоит немногого. – Он снова хмыкнул. – Но здесь оно пока действует.Я ушел от него, пребывая в некотором недоумении. В определенном смысле его слова подтвердили мою собственную гипотезу: Романовы оказались в заточении потому, что этого хотели московские большевистские вожди. Это было очевидно. Но почему же тогда Свердлов обращался со мной столь вежливо и терпеливо? Ведь я знал, какую роль он и Ленин играют в этой истории. Я был опасным свидетелем. Проще всего было бы меня убрать, и тем не менее Свердлов зачем-то уделяет мне свое драгоценное время, говорит какие-то утешительные слова.На следующий день произошло то же самое. Когда я вошел в кабинет, Свердлов знаком велел мне садиться и передал мне бумагу. Она была озаглавлена «Срочная телеграмма» и адресована командарму Яну Берзину, в Екатеринбург. «Немедленно доложите положение дел семьей Романовых зпт содержащихся вашем округе тчк Требуется ваш личный контроль их безопасностью тчк Ленин».– Обратите внимание, что телеграмма отправлена вчера, – заметил Свердлов.– Ответ есть?– Ждем. Присядьте, выпейте чаю.Я подошел к самовару, заварил чаю себе и ему. Когда я передал Свердлову стакан, председатель ВЦИК показал мне газету.– Вот зачем понадобилась эта телеграмма.В газете «Труд» была помещена статья, где говорилось, что Николай Романов был расстрелян красноармейцами, когда пытался скрыться из Екатеринбурга по железной дороге.– Вы думаете, это неправда? – спросил я.– Скоро будем знать точно. В газетах сейчас печатают много всякой ерунды. Ничего, со временем мы научимся контролировать прессу.Ответ принесли через полтора часа. Свердлов прочитал телеграмму и рассмеялся.– Ну вот видите. «Москва ВЦИК тчк из Екатеринбурга тчк Навещал Романовых зпт содержащихся стражей тчк Все здоровы тчк Охрана надежная зпт медицинское обслуживание имеется зпт питание удовлетворительное тчк Ян Берзин, командарм».– Ну как, вы удовлетворены? – спросил Свердлов.– Состояние здоровья Романовых меня не волнует. Мне нужен документ.– Вы должны заставить его подписать.– Заставить?– Пистолет, приставленный к виску, способен делать чудеса. Это я вам точно говорю.– То-то вы так легко смогли заставить его ратифицировать Брест-Литовский договор, – заметил я.– А Николай его не ратифицировал... – начал было Свердлов, но тут же рассмеялся. – Ладно, ладно. У меня сейчас нету времени на шутки. Но вы можете не беспокоиться – пока все останется без изменений. Если же Романовых привезут в Москву, вам будет выдан пропуск для их посещения. Договорились?Я кивнул, и Свердлов позвонил в колокольчик. Вошла секретарша, красивая молодая женщина, одетая во все черное.– Надежда, это англичанин, – сказал Свердлов. – Никак не могу запомнить его фамилию. Информируйте его обо всем, что касается проблемы Романовых.– Хорошо, товарищ председатель.Свердлов поднялся, протянул мне руку.– Почему же Николай не подписал?– Думаю, осторожничает.– Поздно он решил проявить осторожность. Надо бы раньше. Кайзера Вильгельма, Распутина и собственной жены он так не опасался. Ладно, гражданин, всего вам хорошего.– До свидания, сэр.– Не «сэр», а «гражданин».– Я англичанин. Мы привыкли обращаться, к вышестоящим «сэр».– К вышестоящим? Ну кто же может быть выше англичанина. Признайтесь, что вы пошутили.Свердлов дружелюбно хлопнул меня по плечу, и я вышел. Секретарша деловито спросила меня:– Как вам удобнее получать отчет? Ежедневно?– Я не могу этого требовать, но был бы весьма признателен.Она кивнула:– Хорошо. Мой кабинет находится вот здесь. Приходите тогда, когда сочтете нужным.Я поблагодарил ее и ушел. Ситуация казалась мне несколько загадочной. Если документ у царя, то с точки зрения Свердлова разумнее всего было послать меня назад на Урал, дав инструкции Берзину, чтобы тот пропустил меня к царю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89