Джастин не ответил.
— Я тебе предлагаю лучший вариант, Джастин.
— В таком случае мне, наверное, лучше принять ваше предложение, — заметил он и, помедлив, горько усмехнулся. — А «дьявольской машины», наверное, вообще не было?
— О чем ты? О двигателе внутреннего сгорания? — Бернард невесело хохотнул. — Не смеши меня.
Эвелина улыбнулась матери, стоявшей у двери ее спальни, и поцеловала ее в щеку. За ее спиной Мэри суетливо двигалась по комнате, бормоча себе под нос французские ругательства и упорно избегая встречаться взглядом с леди Бротон.
— С тобой действительно все в порядке? — спросила Эвелину мать.
— Все в порядке. Я просто немного устала. Надо еще так много всего сделать, а у нас остается только один день. Но уж после я смогу отсыпаться целый месяц.
— Должно быть, ты и впрямь сильно устала, если заснула в присутствии мистера Пауэлла.
Эвелина молила Бога, чтобы все еще неяркий свет раннего утра скрыл предательскую краску, вспыхнувшую на ее щеках.
— Да.
Франческа взглянула на Мэри.
— Мэри, дорогая, не зайдешь ли потом ко мне в комнату? Мне кажется, что платье, которое я купила для свадьбы, не совсем хорошо сидит.
— Как только появится свободная минутка, — кивнула Мэри. — Сами видите, сколько тут дел. — Она широким жестом обвела комнату, в которой царил беспорядок.
В дверях появилась горничная со стопкой свежего белья в руках:
— Мне зайти позднее, мэм?
— Нет, нет, — остановила ее Эвелина, обрадовавшись предлогу выпроводить мать. Служанка сделала книксен и направилась к кровати.
Все попытки Франчески поговорить либо с дочерью, либо с женщиной, которую она отправила сюда в качестве «компаньонки» дочери, были безрезультатны. Наконец она сдалась и, поцеловав Эвелину в лоб, удалилась, пробормотав: «Увидимся позднее, дорогая».
Как только она ушла, Эвелина закрыла глаза и прижала к вискам пальцы. Ее буквально раздирали противоречивые чувства, в голове кружились какие-то обрывки мыслей.
За последние двенадцать часов у нее появился любовник, который успел предать ее. Она узнала, что оказалась в центре международной интриги и что попала она туда по вине мужчины, которого считала бабником, но который, как выяснилось, отнюдь таковым не являлся. Она чувствовала, что ее соблазнили, использовали и в то же время нежно любили и стремились доставить ей удовольствие.
Она его презирала. Она любила его. Она ему не доверяла. И в то же время безоговорочно верила. Как разобраться в таком многообразии? И тут в голове промелькнула спасительная мысль: «У меня нет времени ни о чем думать».
Она обязалась организовать для миссис Вандервурт великолепный свадебный прием. От нее зависела репутация Фирмы, которая обеспечивает ее тетушке средства к существованию. От нее зависит миссис Вандервурт. И ей больше чем когда-либо надо показать, на что она способна. Восстановить свое доброе имя.
Пусть Джастин разбирается со шпионами. Пусть делает свою работу. А она будет делать свою.
— Ладно, Мэри, — расправила она плечи. — Начнем с самого главного. Скатерть для центрального стола готова?
— Да, — ответила Мэри.
— Платье миссис Вандервурт?
— Разумеется. Уже давно.
— Шелковые цветы для украшения столов?
— Закончила работу прошлой ночью.
— Хорошо. Как только позавтракаю, узнаю, все ли успели сделать рабочие. Потом мы застелем стол скатертью. Кондитер обещал, что после полудня закончит украшение свадебного торта. — Она напряженно задумалась, боясь пропустить какую-нибудь из бесконечного списка мелочей, отложенных на последнюю минуту. — Официанты знают свои обязанности?
— Конечно. Все уже на месте и все как один настоящие мастера своего дела.
— Хорошо. — Эвелина с облегчением вздохнула, но тут же у нее на лице появилось озабоченное выражение.
— На последних двух свадьбах ей тоже до последнего момента казалось, что все идет как нельзя лучше. — А слуги все здоровы? Надеюсь, никто не заболел свинкой или какой-нибудь другой болезнью? — недоверчиво, словно ожидая подвоха, спросила она.
Мэри рассмеялась:
— Нет, нет, Эвелина. Один только мистер Куэйл болен. Его все еще мучает малярия.
— Бедный мистер Куэйл, — вздохнула Эвелина. — Как жаль, что он не сможет присутствовать на свадьбе своей хозяйки.
Служанка, застилавшая постель свежей простыней, весьма непочтительно фыркнула. Мэри сердито взглянула на нее.
— Ты хочешь что-то сказать? — строго спросила Мэри, явно желая приструнить девчонку.
Но служанка, взращенная на принципах эгалитаризма, принятых в сельской общине, и бровью не повела. Неужели она позволит какой-то французской белошвейке одержать над собой верх? Да ни за что!
— Я хочу лишь сказать, что мистер Куэйл не так уж болен, — спокойно заявила девушка, заправляя под матрац концы простыни.
— Вот как? — насмешливо произнесла Мэри. — Откуда тебе знать? Если, конечно, ты не врач, притворяющийся скромной маленькой служанкой.
Служанка игнорировала ее слова и обратилась прямо к Эвелине:
— Не надо быть врачом, чтобы понять, что мужчина, который приводит в свою комнату дам, не так уж сильно болен. Он обманщик, если хотите знать. И обманывал всех с самого начала.
— Откуда ты знаешь? — вмешалась в разговор Мэри. — Ты сама видела приходивших дам?
Служанка приосанилась, довольная тем, что оказалась в центре внимания.
— Мне их и видеть не надо. Я меняю белье на его постели, и его наволочки всякий раз бывают испачканы пудрой. Не требуется быть семи пядей во лбу, чтобы сложить два и два, не так ли, мисс?
— Ты права, не требуется, — подтвердила Эвелина, ШИРОКО раскрыв глаза от удивления.
Джастин, запустив руки в шевелюру, мерил шагами комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83