Мгновение спустя среди гостей пробежал возбужденный шумок, и толпа раздвинулась, чтобы пропустить жениха с невестой. Миссис Вандервурт — отныне леди Катберт — выглядела величественно в созданном руками Мэри Шедевре портновского искусства из великолепного голубого органди. Ее белокурые волосы были уложены в высокую прическу. Следом за ней, сияя и смущенно откашливаясь, лорд Катберт, коренастая фигура которого, закованная в визитку, словно в рыцарские доспехи, выделялась своей импозантностью, а ничем не примечательная физиономия порозовела от удовольствия.
Леди Катберт, поблагодарив собравшихся за добрые пожелания, пригласила всех в главный зал. Эвелина тоже присоединилась к приглашенным. Несколько минут спустя большая часть гостей, не считая нескольких опоздавших, уже находилась в главном зале.
Эвелина глубоко вздохнула и окинула критическим взглядом свое отражение в зеркале, висевшем в холле. В платье из лиловой с темно-зеленым рисунком ткани с зеленым бархатным лифом, легко облегавшем ее фигурку, как вторая кожа, юбка которого начиная от бедер расширялась и изящными фалдами ниспадала до пола, она смотрелась очень привлекательно. Лиловая нижняя юбка из шуршащей тафты и туфельки, отделанные бусинками, дополняли картину.
Мэри соорудила на голове Эвелины высокую прическу и добавила несколько нитей жемчуга. На руки она надела тончайшие лайковые перчатки. Да, в ее облике присутствовал стиль. Может быть, даже элегантность. Но была ли в нем внушительность?
Теперь поздно что-нибудь предпринимать. Теперь ей следовало полагаться исключительно на свои актерские способности. К тому же в своей среде она производила внушительное впечатление.
Она решительной походкой направилась по коридору в то крыло, где находились спальни. Оказавшись у двери Куэйла, она почувствовала, что мужество ее покидает. Ее рука, взявшаяся за ручку двери, взмокла от пота.
Но тут она вспомнила о Джастине. Он находился в нескольких футах, за дверью соседней комнаты, и ждал. Она чувствовала на себе его взгляд, очевидно, дверь была приоткрыта. Она едва удержалась, чтобы не оглянуться через плечо, но не потому, что боялась свидетеля, а потому, что не хотела, чтобы Джастин заметил, что она боится. Иначе он мог отказаться от осуществления их плана, и они ни на йоту тогда бы не приблизились к цели.
Она легонько постучала в дверь. Ей показалось, что послышались торопливые шаги и скрип матраца.
— Мистер Куэйл?
Он не ответил. Ну нет, она своего добьется. Она постучала громче.
— Послушайте, мистер Куэйл, с вами все в порядке? Горничной показалось, что в вашей комнате что-то упало.
Снова молчание, потом раздался мужской голос, хриплый и слабый, — очевидно, Джастин был не единственным мастером своего дела в шпионской профессии.
— Это вы, леди Эвелина? Я в постели. Со мной все в порядке, только я очень слаб. Прошу вас, не надо…
Но она уже повернула ключ и распахнула дверь. В комнате ничего не изменилось со времени ее последнего посещения: шторы задернуты, единственным источником света была тусклая лампа на дальней стене. Куэйл, уцепившись руками за край простыни, метался на подушках, дрожа под кучей одеял. Но Эвелина чувствовала, что полузакрытые глаза его зорко следят за каждым ее движением.
— Вы чрезвычайно добры, леди Эвелина. Но я, кажется, слышу музыку?
Эвелина повернулась к двери, которую умышленно оставила слегка приоткрытой.
— Да.
— В таком случае вы должны поспешить туда. Вы можете потребоваться миссис Вандервурт. А я постараюсь снова заснуть.
— Да, — промямлила она. Черт побери, надо было раньше получше продумать разговор с мистером Куэйлом, придумать что-нибудь на ходу почему-то не получалось словно мыслительный механизм покрылся ржавчиной. Снизу донеслись первые мощные звуки «Звездного знамени». Кажется, время замедлило ход и ползло теперь со скоростью улитки.
«Он может убить меня», — мелькнула мысль. Но ноги уже понесли ее к кровати. Она заметила, как округлились от изумления глаза Куэйла, пробормотала что-то нечленораздельное и, наклонившись, приложила пальцы к его щеке, как обычно делает медицинская сестра, проверяя на ощупь температуру больного.
Лицо у него оказалось холодным и скользким от грима. Она резко выпрямилась и, не поворачиваясь к нему спиной, пошла к двери, заорав так громко, что голос перекрыл музыку:
— Пауэлл! Это он, Куэйл! Это Куэйл!
Все произошло так быстро, что Куэйл на мгновение замер, не понимая, как могла она за какие-то несколько мгновений распознать, что на его лицо наложен грим, вычислить, кто он такой, и позвать на помощь.
Но у него не было времени размышлять над скоростью развития событий. Ему надо было спасать свою шкуру. Сбросив с себя оцепенение, Куэйл вскочил с кровати и бросился за Эвелиной, которая успела выбежать в коридор, с тем чтобы заставить ее замолчать. Но по коридору к нему уже бежал Джастин Пауэлл, фалды незастегнутого фрака которого развевались за его спиной.
У Куэйла не осталось времени. Он не успел ни выкрасть машину, ни одеться, ни даже взять свою записную книжку и бумажник. Ему осталось лишь схватить за плечи маленькую черноволосую женщину и с силой швырнуть ее в сторону Джастина Пауэлла. Он даже не остановился, чтобы взглянуть на последствия содеянного, а лишь услышал, как кто-то выругался и охнул, когда тела налетели друг на друга. Отлично!
Злость и отчаяние подгоняли его, когда он мчался по коридорам, направляясь в главную часть дома к парадному входу. За спиной он слышал тяжелые шаги преследующего его Пауэлла. Его поймали. Разоблачили. Одного прикосновения руки женщины оказалось достаточно, чтобы пошли насмарку долгие годы старательной — и весьма прибыльной — работы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83