Похоже, теперь более доброжелательно настроенные дамы втроем ополчились на невзлюбившую ее с первого взгляда Педерсфельдт.Аннелиза решила, что когда-нибудь ей придется со всем этим разобраться. Когда-нибудь, но только не сегодня. В данный момент у нее было единственное желание – чтобы Майкл встретил ее в коридоре, ведь это была их последняя ночь, после которой она его уже никогда не увидит.Неожиданно ход ее мыслей нарушили громкие звуки оркестра. Правда, слово «оркестр» к сборной команде из слуг и рабов, вооруженных дудками, барабанами и другими примитивными инструментами, подходило чисто условно. Управлял этой музыкальной какофонией сам господин Хон.Питер тем временем повсюду разыскивал пропавшую жену. Он вылетел из столовой, где ей надлежало быть в данный момент, разъяренный словно племенной бык. Однако когда он увидел ее одиноко стоящей у окна, плечи его сразу опустились. У Аннелизы не оставалось сомнений, что новость, которую муж намеревался ей сообщить, была для него не слишком приятной.– Вот что я хочу сказать тебе, Аннелиза. Здесь так мало женщин, что, как бы ни было это для меня неприятно, я должен просить тебя принять участие в общем веселье и немного потанцевать.– С вами? – прошептала она.– Я не танцую. Больше не танцую.Видимо, участие в подобных мероприятиях доставляло Питеру удовольствие только в присутствии Хильды, подумала Аннелиза, и послушно пошла вслед за мужем в большой зал. При ее появлении де Грот тут же выступил вперед и заявил права на первый танец, потом на нее со всех сторон посыпались приглашения от его офицеров. Она перетанцевала со всеми голландцами, с притворным вниманием слушая их чопорные комплименты, улыбаясь в ответ на неуклюжие шутки; кивала, когда они рассказывали ей, как им недостает жен, матерей, любимых и друзей, оставшихся дома.Наконец дошла очередь и до англичан. Капитан Эллингтон первым подошел к ней. Сначала, увидев подставленный ей согнутый локоть, она удивилась, но потом вспомнила, как губернатор пообещал несколько танцев гостям. Капитан чинно выполнил с ней один круг по периметру зала и передал ее другому британскому офицеру, но и тот вскоре уступил очередному кавалеру.Аннелиза ощутила легкое прикосновение, и чутье сразу же безошибочно подсказало ей, что это он дотронулся до нее. Обернувшись, она увидела его лицо.Майкл церемонно поклонился и широко раскинул навстречу ей свои сильные руки. Аннелиза придвинулась ближе и сразу ощутила, как смешивается тепло их тел.Она почувствовала себя на седьмом небе. Теперь ей можно было почти не таясь осязать его руки, ловить с каждым вздохом его запах, заглядывать в его янтарные глаза. После такого блаженства не жалко было и умереть.По-видимому, Майкл испытывал нечто подобное. Он постарался привлечь ее к себе как можно ближе, так что теперь она улавливала напряжение и дрожь, исходившие от него.Аннелиза испытывала некоторую скованность, так как опасалась, как бы он снова не начал острить, как делал это недавно за столом, однако Майкл, похоже, был счастлив уже от того, что мог просто держать ее в руках и подстраиваться под ее дыхание. Между ними не происходило никакого разговора, и они не делали ничего, что выдавало бы их тайные мысли. И все же, очевидно, в их поведении было что-то необычное, потому что Питер, улучив момент, неожиданно вклинился между ними прямо посреди танца.– Моя жена устала, – произнес он тоном хозяина.Аннелиза успела прижать пальцы к губам, как бы призывая Майкла не вступать в опасный спор. Да и с ее стороны было бы сущим безумием перечить Питеру. Несомненно, он видел мечтательное выражение на ее лице, когда она с упоением кружилась в объятиях Майкла Роуленда. Сейчас ей лучше всего покорно кивнуть, опустить голову и отойти от Майкла.– Благодарю вас, госпожа Хотендорф, – сказал Майкл. – Приятно было потанцевать.Его голос звучал подозрительно глухо. Поклонившись, он почтительно отступил назад и, взяв бокал, стал медленно пить, притворяясь, что наблюдает за танцующими. Однако Аннелиза прекрасно понимала, что кружащиеся по паркету пары интересуют его так же мало, как и ее.Вскоре к ней снова стали подходить голландцы, спрашивая, не угодно ли ей продолжить танцы, но Питер отказывал им всем по очереди, а когда в их сторону всем скопом направились англичане, он набрал воздуха в грудь и прорычал, обращаясь к губернатору Хону:– Я полагаю, мне следует сделать небольшое объявление. Иначе они никогда не оставят мою жену в покое.Аннелиза оцепенела. Она догадывалась, что собирается сказать муж, и молила Бога, чтобы этого не произошло.– Так что вы хотите сообщить нам, Питер? – стараясь придать голосу максимальную любезность, спросил губернатор.– Только то, что моя жена не должна утомлять себя танцами. – Питер обнял Аннелизу за плечи и притянул к себе, а затем гордо выпрямил спину и вскинул подбородок. – Теперь ей надлежит думать не только о собственном здоровье, но и о благополучии другого существа.– Неужели, Питер? Вы хотите сказать, что скоро станете отцом? – Де Грот засиял ярче солнца. – Наконец-то!– Пока у меня нет полной уверенности – прошло слишком мало времени. И все же я посчитал возможным поделиться с вами своей радостью.На самом деле времени было вполне достаточно – ее муж мог уже больше не сомневаться в этом, но Аннелиза поняла, что он сознательно изображал неуверенность, чтобы для всех было очевидно: беременность его жены могла наступить только после ее прибытия на Банда-Нейру. Она бы не придала значения тому, что Питер сообщал всем подробности, обычно не обсуждавшиеся вслух среди благовоспитанных людей, если бы здесь не было Майкла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95