— Тебя я уже не боюсь, — прошептала она. Он внезапно улыбнулся.
— Тогда привыкай к моей боевой раскраске, — негромко произнес он.
Сабрина задрожала, ощущая его близость, согревавшую ее в ночной прохладе.
Не отпуская запястья Сабрины, Слоан наклонился к ней. Их губы соприкоснулись, и он осторожно уложил ее на покрытый шкурами пол. Его язык раздвинул губы Сабрины настойчивыми, ищущими движениями. На миг он отстранился и тут же вновь приник к ее рту.
Сабрина приложила ладони к его обнаженной груди, поглаживая упругую кожу, ощущая, как под ней перекатываются стальные мускулы. Он поймал ее пальцы и нежно поцеловал их. Сабрина уставилась на него в упор, протянула руку, коснулась следов краски на его лице, а затем осторожно провела по одному из полумесяцев, нарисованных на подбородке, удивляясь собственным жестам.
— Как ты мог? — пробормотала она, чувствуя, как в ней вновь пробуждается гнев.
Слоан прижал ее руку к своей груди.
— Как я мог? — переспросил он. — Это у меня в крови. Я часто видел примеры того, что белые способны на большую жестокость, чем индейцы, — заключил он.
— Мы должны вернуться…
— Мы проведем ночь здесь.
— Здесь?
— Разве ты еще не поняла, где мы? — спросил он. Сабрина покачала головой:
— Мне известно только, что я нахожусь в типи вместе с воином.
Он улыбнулся:
— Здесь мы ночевали, возвращаясь от Ястреба.
— Ах вот оно что! — пробормотала Сабрина.
От одного взгляда темных глаз Слоана в ней волнами разошлось блаженное тепло. Слоан оставался самим собой, несмотря на боевую раскраску, и Сабрину влекло к нему. Ей нестерпимо хотелось коснуться его, но она не решалась.
Слоан ответил ей долгим взглядом, а затем очень медленно прижался к ней, словно давая возможность уклониться…
— Иди сюда, — хрипло велел он.
— Слоан…
— Иди сюда.
Их губы вновь встретились. Слоан провел языком по губам Сабрины, раздвинул их и проник в глубины ее рта. Поцелуй был головокружительным, но внезапно прервался. Некоторое время Слоан еле касался ее, а затем жажда вновь овладела им. По телу Сабрины разлилось непреодолимое приятное томление. Она затихла, наслаждаясь ласками его губ и языка. Не замечая раскраски, она видела только своего мужа.
Слоан приподнял ее и снял через голову ночную рубашку. Теплый отблеск костра заплясал на обнаженной коже Сабрины. Слоан обнял ее и поставил на колени рядом с собой. Провел ладонями вдоль ее спины, поцелуем обжег шею и ключицы; затем нашел ртом ее грудь и принялся дразнить языком, чувствуя, как быстро затвердевает сосок и как по телу Сабрины пробегает дрожь. Она закрыла глаза, остро ощущая каждое прикосновение, каждый шорох и треск пламени. Пальцы Слоана неутомимо ласкали ее. Сабрина прижалась к его плечу, запустила пальцы в густые пряди волос и опрокинулась на спину. Слоан уложил ее, скользя шероховатой ладонью вдоль тела.
Ласки продолжались, медленные и утонченные. Пальцы Слоана выписывали замысловатые узоры по коже на ее груди, губы следовали по проложенному пальцами пути. Открыв глаза, Сабрина вновь увидела его лицо, полускрытое в тени. Свет костра падал на черные линии и точки. Взглянув в глаза Слоана, Сабрина сжалась от пронизывающей дрожи. Она ощущала в нем неслыханную силу, необходимую для двойной жизни, которую он вел. Обняв Слоана за шею, Сабрина с силой прижалась к нему. Приятное тепло сменилось обжигающим пламенем страсти, тьма ночи — алым заревом. На ощупь его кожа была гладкой и разгоряченной, пульсирующей и пронизанной мощью. Каждое прикосновение вызывало вспышку пламени в недрах тела Сабрины. Она поняла, что навсегда запомнит оранжевые и малиновые сполохи этой ночи, которые взрыв превратил в сияющую радугу, рассыпавшуюся на миллион крохотных хрустальных осколков…
Этой ночью им не удалось продолжить ссору. Сабрина затихла рядом с мужем, радуясь теплу его объятий.
Лежа без сна, она размышляла, стоит ли поделиться с ним мыслями, которые преследовали ее в течение последней недели. Помедлив, она решила, что время еще не пришло. Кроме того, ей не хотелось ненароком обмануть ожидания Слоана. Шевельнувшись, Сабрина накрыла ладонью его руку.
Сабрину разбудили проникшие сквозь щели солнечные лучи. За ночь костер потух, в типи было прохладно. Приподнявшись, Сабрина потянулась за ночной рубашкой и заметила, что Слоан сидит поодаль, потягивая кофе и насмешливо наблюдая за ней. Он уже успел смыть краску и переодеться в мундир.
Сабрина застыла, прижав рубашку к груди.
— Над чем ты смеешься? — удивленно спросила она.
— Над тобой. — Слоан улыбнулся. — Ты похожа на пегую кобылку.
Нахмурившись, Сабрина оглядела себя и поняла, в чем дело: она была испачкана черной краской везде, где Слоан прикасался к ней. Вскочив, Сабрина чертыхнулась, мгновенно придя в ярость от беспечного смеха Слоана. Отвернувшись, она направилась к выходу из типи, вспомнив, что поблизости есть ручей.
— Не спеши! Там Ледяной Ворон, дорогая.
Сабрина удивленно обернулась. Она слышала о трех двоюродных братьях Ястреба: Вязе, живущем среди белых, и его братьях Кинжале и Ледяном Вороне, оставшихся среди сиу.
Среди враждебных индейцев.
Однако все братья были образованными людьми, сведущими в обычаях и краснокожих, и белых. Все они, презрев опасность, поспешили на помощь Сабрине и Скайлар, которым угрожали отчим и наемные убийцы. Сабрина была в неоплатном долгу перед ними и всегда считала их друзьями. Ее сердце сжалось при мысли о том, что большинство жителей форта отнеслись бы к Ледяному Ворону как к врагу. Это неловкое чувство было лишь отдаленным подобием того, что испытывал Слоан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105