Они находились за пределами слышимости и просто умирали от любопытства, но Малинда не заметила бы даже гибели пары-тройки девиц, потому что сейчас не могла думать ни о чем, кроме предстоящего сообщения – самого важного в жизни. Изнутри ее жестоко лихорадило.
Пунктуальный Роланд вошел в залу с первым ударом дворцовых часов. Охрану он оставил у дверей, а сам грациозно заскользил вперед, держа в руке тонкую папку. При взгляде на канцлера в парадном одеянии и во всем блеске Малинда осознала, что такого красивого мужа ей никто не предложит. Придется довольствоваться более скромным вариантом – младенцем, стариком или жутким выродком-дегенератом… Канцлер поклонился, подошел ближе, снова поклонился, опустился на одно колено на подушечку, дабы поцеловать кончики пальцев ее высочества. Его рука была гораздо теплее, чем ее.
Она решила не тратить времени на ненужную болтовню.
– Чем могу служить, милорд?
Малинда не попросила его встать. Роланд поднял глаза, и в его взгляде читалось удивление и вместе с тем некое предложение продолжить эту интересную игру.
– Я принес радостные вести, ваше высочество.
Он раскрыл папку и протянул лист бумаги.
Листок дрогнул в ее пальцах. Малинда смотрела на искусно сделанный черно-белый рисунок, изображающий голову довольно молодого мужчины с устремленным в пространство взглядом. На подбородке у него росла коротко подстриженная борода, а вот волосы были длиннее, чем у шивиальцев. И волосы, и глаза художник изобразил светлыми. Черты лица – скорее сильные, нежели красивые – выдавали в нем человека действия. Хотя бы не праздный болван, на вид довольно умный. Наверное, солдат или даже поэт – судя по тому, что глаза сохраняли мягкое, можно сказать, нежное выражение. Неужели именно это лицо ей предстоит видеть каждый вечер и утро до конца жизни? Не такое и ужасное, как грозили ночные кошмары, и даже – как ни странно! – чем-то знакомое.
– Он вдовец, – сказал Роланд. – Законных детей нет, и про других мне ничего не известно. Его жена болела больше десяти лет, и он мог отказаться от нее, однако не сделал этого.
Все это очень утешительно! Рисунок задрожал в руке девушки, и Малинда передала его Арабель. Она несколько раз сглотнула, прежде чем смогла произнести хоть слово.
– Внешность бывает обманчива, милорд. Как его зовут?
– Думаю, внешность его менее обманчива, чем репутация, госпожа. Он…
– Кто он?
Роланд сделал глубокий вдох.
– Радгар Эйлединг, ваша светлость.
– Пират?
– Король Бельмарка.
Рука ее взметнулась, чтобы нанести удар. Роланд приготовился его встретить, но не двинулся, чтобы уклониться. Малинда остановилась.
– Это лучшее, что вы нашли? Или худшее? Работорговец… убийца… чудовище… – Голос ее прервался. – Вы наглый выскочка! Хотите продать меня демону? Приковать к голым скалам? Когда отец услышит об этом…
Она побежала к двери.
Она попыталась побежать к двери, но Роланд вскочил на ноги и сжал ее запястье, прежде чем принцесса сделала пару шагов. Она не знала, что можно двигаться с такой скоростью.
– Отпустите меня!
– Вашего отца нет во дворце, ваша светлость, – тихо проговорил он.
– Уберите от меня свои мерзкие руки!
Канцлер отпустил девушку, но перекрыл ей путь к дверям.
– Его величество осматривает прибрежные укрепления и вернется не раньше, чем через два дня. Вы выслушаете меня, миледи?
Да, момент выбран удачно. Впрочем, отцу все равно не хватило бы смелости видеть ее слезы. От этого горького осознания Малинда страшно разозлилась, и даже глаза у нее высохли. Продали! Военная добыча! Сжав зубы, она зашипела так тихо, чтобы ее услышал только Роланд:
– Я скорее покончу с собой, чем лягу в его постель!
Тысячи безвестных шивиальцев брали силой, превращали в бессловесные орудия, и бельские купцы продавали живой товар во всех концах мира. Он спалил не один десяток городов, разграбил множество деревень, угнал бессчетное количество кораблей. И теперь дочь короля…
– Миледи, – мягко начал канцлер, – прошу вас, выслушайте меня. Мирный договор уже подписан. Ваша помолвка – ключ к прекращению войны, которая мучила нас десятилетие и причинила столько страданий. Но есть одно условие, поставленное самим королем Радгаром. Вы должны подтвердить, что добровольно соглашаетесь на этот брак, по своему собственному желанию, и…
– Никакого моего желания нет! Если таковы условия, то порвите ваш договор на кусочки! – Трясясь от ярости, она кричала на него, не думая, какой может выйти скандал. – Я не верю ни единому слову! Если этот упырь…
Роланд не повышал голос, но твердые нотки заставили ее притихнуть:
– Мать короля Радгара силой похитили из Шивиаля в День ее свадьбы. Он твердо уверен, что не станет…
Канцлер куда-то пропал.
Малинда подняла голову. С поразительной скоростью Роланд отпрыгнул в сторону и как раз успел подхватить леди Кристал, которая неожиданно решила лишиться чувств. Полдюжины Клинков ринулись на помощь, и только тогда Малинда поняла, что Роланд говорил не о ком ином, как о леди Шарлотте Кэндльфрен, тетушке Кристал. Вот почему лицо на рисунке показалось таким знакомым! Король Радгар приходится Кристал двоюродным братом и через эту связь являлся дальним родственником самой Малинды.
О бельмаркской ветви семьи говорили очень редко.

Через несколько часов они с Дианой прогуливались по парку, взявшись за руки и разбрасывая ногами опавшие листья, как в детские годы. Немного сзади шли Клинки, едва видимые тени под большими ветвями.
Диана изо всех сил старалась поддержать подругу.
– Ты, конечно, скажешь отцу?
– Если договор подписан, то уже поздно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146