Рука его потянулась к телефонной трубке. – В какую квартиру?
В этот момент двери лифта открылись, и Элис с Каримом шагнули в кабину.
– Подождите минутку, вы те, кого они вызывали? – крикнул охранник и, не дождавшись ответа, снял трубку.
Лифт медленно пополз вверх. Элис устало прислонилась к стенке кабины.
– Ты хоть имеешь представление, куда мы идем? – спросила она.
– Немного. Мои соотечественники, северо-африканцы, работают в таких многоквартирных домах по всему Парижу. Все знают это место, – зловеще добавил он.
Лифт поднялся на самый верх. Когда двери открылись, они оказались в саду пентхауза: зеленый газон, карликовые деревья в кадках. Деревянный мостик вел через искусственный пруд к строению в стиле романской виллы с красной черепицей. Они чуть ли не бегом миновали деревянный мостик и оказались перед двустворчатыми дубовыми дверями. Карим дернул их на себя.
– Скорее, скорее! – он смотрел на нее дикими глазами. – Не бойтесь!
Элис потеряла дар речи. Ей хотелось развернуться и броситься прочь, когда двери с шумом распахнулись, открывая перед ними холл, воссоздающий обстановку древнеримского дома. Элис вспомнила виденные ею фотографии археологических раскопок погибшей Помпеи.
Археологи девятнадцатого столетия не знали, что делать с фресковой живописью, украшавшей стены древних борделей. Вторая половина двадцатого века уже не имела подобных затруднений. По всем стенам зала холла были прорисованы копии с оригинальных фресок, графически изображавших то, что можно было получить за деньги в древнеримском публичном доме.
Из горла Карима вырвался глухой звук. Элис с ужасом смотрела на сцену, изображавшую двух римских патрициев, державших мальчика-раба, в то время как третий совокуплялся с ним. Из стереосистемы несся нервный навязчивый саунд джаза пятидесятых.
Элис была скорее ошеломлена, чем испугана. Громкая музыка, льющаяся из скрытых где-то усилителей, должна была перекрывать все остальные шумы, но Элис отчетливо слышала, что кто-то плачет.
– Карим, что нам…
– Открывайте двери, – резко скомандовал он. – Просто открывайте их.
Карим двинулся по коридору.
– Мы должны найти ее.
Из ближайшей комнаты раздался приглушенный крик; кто-то умолял кого-то остановиться. Волосы зашевелились на голове у Элис.
– Не думаю, что смогу это сделать. – Она услышала нотки паники в собственном голосе. – Что это за место?
– Клуб. – Он дернул за ручку двери. Она была заперта.
– Клуб? – Элис вцепилась в него обеими руками. – Какой клуб? Карим, если кто-нибудь застанет нас здесь, что мы скажем? Какого рода…
Он стряхнул с себя ее руки.
– Это клуб для сексуальных извращенцев.
Элис слышала истории, ходившие в парижских студенческих кругах, о невероятных местах, предназначенных для того, чем она, поглощенная музыкой, никогда особенно не интересовалась. Говорили про частные клубы «Японский домик» и «Романская вилла». Сюда приходили делать непозволительные вещи, о которых даже в самых либеральных кругах только шептались. Звучало это нелепо. Что еще оставалось непозволительным в наши дни? Да еще в Париже?
В конце коридора появилась женщина в вечернем платье из золотой парчи. Она быстро приблизилась к ним и бросила на Элис острый вопрошающий взгляд сквозь стекла очков в роговой оправе. Несмотря на открытое вечернее платье, дама обладала несомненной внешностью хозяйки заведения.
– Вы ведь пришли за этой дрянью? Послушайте, она больше не должна здесь появляться, – прошипела женщина по-французски. – Они не поддаются контролю, когда в таком состоянии. А вы кто такой? – обратилась дама к Кариму.
Карим напрягся, но прежде чем смог что-нибудь ответить, она уже отвернулась от него.
– То же самое я сказала ее дружкам. Клянусь вам, это в последний раз. Я устала звонить и просить кого-нибудь приехать и забрать ее отсюда.
Женщина быстро двинулась вперед. Им пришлось поспешить, чтобы не отстать от нее. Какой-то парень с полотенцами в руках внезапно появился из двери комнаты справа от них и с перепуганным видом метнулся к противоположной стене.
– Нет, нет, нет! – послышался женский голос из комнаты, мимо которой они проходили. Затем раздался душераздирающий вопль и мужской смех. Дама в очках захлопнула тяжелую дверь, и шум утих.
Элис шла следом, испытывая состояние шока. Она допускала мысль о существовании таких мест, но никогда особенно не задумывалась об этом. Теперь же ей самой пришлось соприкоснуться с этой смрадной пучиной разврата. Проклятая принцесса Джеки! Элис неожиданно прониклась к этой безмозглой девице невероятной ненавистью.
Женщина остановилась в конце коридора, толкнула дверь и шагнула в сторону, пропуская их вперед.
– Эти ребята привели принцессу с собой, хотя я уже говорила в прошлый раз, что больше не потерплю ее здесь в таком состоянии. – Она пожала плечами. – Но как я могу выставить их вон, когда их родители тоже входят в число моих клиентов?
Комната представляла собой небольшое помещение, стены и потолок которого покрывали зеркала. Несколько стульев с прямыми спинками были расставлены вокруг разворошенной постели. Из-за множества зеркал Элис решила, что комната наводнена людьми, однако там оказались лишь молодой парень в униформе, видимо, служащий заведения, и женщина средних лет, скорее всего горничная. Они суетились, подбирая с пола и кровати какие-то предметы и бросая их в картонную коробку.
Принцесса Жаклин Медивани, обнаженная ниже пояса, была распростерта на кровати.
Карим издал хриплый вопль и бросился к ней.
Дама в очках кинула на него неодобрительный взгляд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91