Анвре вопросительно приподнял бровь. Она сшила для него тунику, которую он носил, а также прошлым вечером состряпала эти ужасные лепешки, но ни в том, ни в другом случае не проявляла стеснения.Изабелла, не поворачиваясь, подняла руку, в которой держала кружок из темной кожи с прикрепленными к нему кожаными полосками. В ту же секунду она бросила эту вещь на полку.– Не обращайте внимания. Мне не следовало... Сгорая от любопытства, Анвре протянул руку, чтобы взять этот предмет с полки. Изабелла слегка подвинулась, так что ее спина оказалась в нескольких дюймах от его груди. Он положил левую руку на полку вблизи талии Изабеллы и вдохнул аромат ее волос. Потом его рука легла на живот Изабеллы, и он притянул ее спиной к себе, содрогнувшись, когда ее ягодицы прижались к нему.Анвре застонал от возбуждения и отшатнулся назад. Он не мог позволить себе уложить Изабеллу на эту мягкую солому и немедленно удовлетворить настоятельную потребность своей плоти. Благовоспитанные девушки из монастыря созданы не для того, чтобы отдавать свою невинность похотливым рыцарям, и Изабелла, без сомнения, будет потом жалеть, что повела себя так неразумно и непристойно.– Покажите мне, что вы сделали для меня, – произнес он хрипло, чувствуя, что поступил правильно. Необходимо сохранять между ними дистанцию. Он должен чем-то занять мысли, чтобы отвлечься от настойчивых позывов плоти.Он взял с полки лежащую там вещь.– Глазная повязка?Неудивительно, что Изабелла была смущена. Никто никогда не заговаривал с ним об отсутствии у него глаза и о прочих шрамах. Никто не подавал виду, насколько отталкивающе он выглядел. До настоящего момента.– Я, кажется, поступила слишком бесцеремонно, сэр Анвре. Мне не следовало...– Мои шрамы напоминают мне о кончине близких: И о том, что я должен был разделить их судьбу. – Анвре отошел назад, пораженный тем, что произнес эти слова вслух.– Что случилось с ними и с вами, Анвре? – Изабелла подняла руку, чтобы коснуться его лица, но отдернула ее назад, когда он отвернулся.– На дом отца напали захватчики. Они сожгли все, что не могли унести, и убили всех, кто пытался препятствовать им. Я чудом остался в живых с одним глазом и прочими шрамами.– А ваша семья?– Вы хотите побольше узнать для своих будущих рассказов, миледи? – Он стиснул повязку в руке. – И потом станете развлекать слушателей подробностями моей трагедии?..– Нет! Я...– Сначала я спрятался, – начал Анвре, поворачиваясь и пронзая Изабеллу сердитым взглядом, хотя сознавал, что в данном случае его гнев не имеет оснований. Она не хотела обидеть его и не пыталась совать нос не в свое дело ради праздного любопытства. Он не понимал, почему ее интересовала его жизнь, однако решил рассказать о том инциденте, в результате которого лишился семьи и права наследования имущества. – Они вошли в спальню родителей, куда еще раньше поспешил отец, чтобы позаботиться о нас... о моей матери, сестре и обо мне. Захватчики пронзили его мечом и забрали все ценное, а затем подожгли усадьбу.Анвре до сих пор помнил едкий запах дыма, когда горел дом его отца.– Умоляю, не надо продолжать...Изабелла коснулась его руки, но Анвре не стал прерываться. Если она считает его лицо таким ужасным, то должна знать причину, по которой он не скрывает шрамов.– Я пытался оттащить отца подальше от огня, но он чувствовал, что не выживет после такого смертельного ранения. Он попросил меня позаботиться о матери и сестре и спрятаться вместе с ними в потайном погребе под домом, где ни огонь, ни захватчики не доберутся до нас.Мать и сестра в этот момент находились в безопасном месте, но я настоял, чтобы они перешли в погреб, как требовал отец. Тогда-то разбойники и схватили нас. Они держали Беатрис и меня, заставив наблюдать, как насилуют и убивают нашу мать.Анвре взглянул на Изабеллу. Ее нижняя губа дрожала, а глаза блестели от слез. Неужели она не могла понять, что теперь бессмысленно плакать?Анвре никогда и никому не рассказывал так много об этом, страшном дне и тотчас пожалел, что так разоткровенничался перед Изабеллой. Он не стремился разжалобить ее. Он хотел только, чтобы она знала, почему он не скрывал свои шрамы и не брал на себя обязательств оберегать кого-либо.– Мы пытались отвернуться, чтобы не видеть этого ужаса, и умоляли их сохранить ей жизнь и избавить нас от этого зрелища. Но они продолжали удерживать нас и надсмехались над нами. В конце концов они пошли навстречу нашему желанию. Один из них пронзил кинжалом глаз Беатрис и тем самым убил ее.У того, кто держал меня, кинжал оказался короче, и удар получился не слишком сильным. Я выжил после ранения.– Сколько лет вам было тогда? – По щеке Изабеллы скатилась слеза, и она рассеянно смахнула ее. Анвре, почувствовал облегчение, оттого что она старалась удержаться от бесполезного плача.– Мне шел тогда восьмой год.Изабелла решительно посмотрела на него без отвращения во взгляде, но с непроницаемым выражением лица.– Значит, вы были... всего лишь... – Горло ее мучительно сжалось. – Прошу прощения. Кажется... я поступила слишком бесцеремонно по отношению к вам.Изабелла была подавлена. Она должна была догадаться, что у Анвре есть веские причины не скрывать своих шрамов. То, что он пережил, давало ему право выставлять свое лицо напоказ так, как он считает нужным. Она еще раз тихо извинилась и оставила его, едва сдерживая готовые пролиться слезы. Ясно, что ему не нужно ее сочувствие и он испытывает отвращение к жалости по отношению к нему. Выставляя свое обезображенное лицо напоказ, он, по-видимому, тем самым казнил себя за совершенный в детстве промах.Слезы полились из глаз Изабеллы, только когда она отошла далеко от дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72