Что ж, у нее не осталось на свете ни одной родной души, но какая-то искорка тяги к жизни горела в ней слишком сильно, чтобы поддаться мыслям о смерти. Однако на что же будет похожа ее жизнь замужем за лордом Тривейном, негодяем и распутником, который сам признавался в своей ужасной репутации?
Может, ей удастся убежать? Да, она должна сбежать от маркиза. Она размышляла о возможных способах побега, когда дверь отворилась, и вошел маркиз с ее плетеной корзинкой, плащом и платьем, которые положил рядом с ней на постель.
— Теперь я заберу свой сюртук, — сказал он, подходя к изголовью кровати.
Она неохотно стащила с себя сюртук, отдала ему и, натянув простыню до подбородка, несмело взглянула на него.
— Карета моя уже готова, так что поспешите одеться. Мы отбываем через полчаса. И не пытайтесь улизнуть через черный ход, потому что я твердо решил на вас жениться, Элисия, и вам от меня не уйти, — произнес он с холодной угрозой. — Кроме того, я обнаружил в ваших вещах опасное оружие. — Он показал ее пистолет, небрежно держа его двумя пальцами.
Элисия с досадой закусила губу. Она не забыла о своем оружии, рассчитывая, что оно пригодится ей во время бегства.
— Отличный дуэльный пистолет, — добавил он, опытной рукой поглаживая гладкую изогнутую рукоятку и длинное, выложенное сверкающим серебром дуло. Испытующе поглядев на Элисию, он поинтересовался: — Уж не испытываете ли вы соблазна опробовать его на мне?
Элисия независимо передернула плечами, скрывая страх под бравадой:
— Я без сожаления продырявила бы вашу надменную грудь, но, боюсь, пуля отскочит, ударившись о кусок гранита, который вы называете своим сердцем.
Он рассмеялся. Ядовитая отповедь девушки явно позабавила маркиза.
— Вам очень повезло, моя милая, что вы отказались от своего намерения: я сурово расправляюсь с теми, кто на меня нападает.
После этих слов он вышел не оглядываясь, а Элисия медленно поднялась с постели и стала проверять свою корзинку. Ночную рубашку она обнаружила скомканной и засунутой в самый уголок и вспыхнула от стыда, представив, как сэр Джейсон раздел ее догола и отнес в постель к маркизу.
Однако смятение и униженность быстро сменились гневом и ненавистью: как смел сэр Джейсон так ее опозорить! Однако лорда Тривейна она не считала обиженным.
Одетая, Элисия уже заканчивала укладывать свою корзинку, когда в комнату вошла служанка с подносом, на котором были горячий шоколад, толстый ломтик ветчины, теплые, аппетитно пахнущие булочки, истекающие тающим маслом, и маленький горшочек золотистого меда. Она поставила поднос на столик у окна и поспешно удалилась, дружески подмигнув Элисии и многозначительно хихикнув.
«Ну и нахалка, — подумала Элисия, расстроенная бесцеремонностью бойкой конопатой девчонки. — За кого она меня приняла?» Впрочем, времени на рассуждения не оставалось, и она жадно впилась зубами в булочку, макая ее в мед.
Едва успела она закончить трапезу, как в комнату уже входил великолепно одетый маркиз, весь в черном, за исключением золотого парчового жилета и ослепительно белого галстука.
— Могли бы проявить побольше такта и постучаться, прежде чем войти, — сердито заметила Элисия, чувствуя себя жалкой нищенкой в своем выцветшем старом шерстяном платье. — Мы пока еще не муж и жена.
— Нет… Пока еще нет, — насмешливо откликнулся он. — Но ведь и предполагаемым невестам не полагается спать или одеваться в комнате будущего мужа. — И расхохотался при виде ярко вспыхнувшего на ее щеках румянца.
Она разозлилась на себя, что вновь дала ему повод насмехаться.
— Идемте, дорогая, нам пора. — Он подхватил ее корзинку, ласково укутал ей плечи плащом и с едва заметной улыбкой нежно прошептал, щекоча ей ушко своим дыханием: — Глядите веселее, вы собираетесь стать невестой, а не вдовой.
Пока они спускались по лестнице, Элисия настороженно озиралась по сторонам в страхе натолкнуться на презрительный взгляд веселых голубых глаз сэра Джейсо-на, боясь его грубых, оскорбительных намеков.
— Нет, дорогая моя, сэр Джейсон давно покинул гостиницу. Он, наверное, уже на полпути к Лондону, — негромко проговорил лорд Тривейн, безошибочно истолковав ее беспокойные взгляды. — Если бы у него хватило наглости остаться где-нибудь поблизости, он уже был бы мертв, — продолжал он с угрозой в голосе. — Но это лживое ничтожество привыкло обстряпывать свои подлые делишки по-воровски, под покровом ночи, а днем убегать, поджав хвост подобно трусливому псу.
Они вышли из гостиницы во двор, где их поджидала большая черная с золотом карета, запряженная четверкой богатырских вороных коней. Дорогая серебряная упряжь позвякивала при каждом их движении. На облучке сидел кучер в ливрее и перчатках, поводья свободно лежали в его руках. Рядом с ним сидел еще один человек, кутавшийся в плащ. Третий сдерживал норовистых коней, стоя рядом, а четвертый был готов к услугам у распахнутой дверцы кареты. Все они были одеты в черное, с золотыми пуговицами и чулками, на черных туфлях сверкали золоченые пряжки. Добротные плащи с алой подкладкой защищали их от стужи.
Элисия успела лишь разглядеть на дверце сверкающий герб маркиза; ей помогли забраться в карету, и она очутилась на мягких бархатных подушках. Дверца плотно закрылась. Выглянув в окошко, она с облегчением увидела, что лорд Тривейн не последовал за ней в карету, а оседлал большого черного жеребца. Однако, глянув на мрачное, затянутое тучами небо, казалось, собиравшее силы для новой бури, она подумала, что вряд ли долго пробудет в одиночестве: непогода, несомненно, вскоре вынудит лорда Тривейна искать укрытия внутри экипажа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107