Я могла бы предостеречь вас, что цыплят по осени считают. Доброго вам вечера, леди Вудли. — И, надменно расправив плечи, Элисия выплыла из библиотеки мимо лишившейся дара речи вдовы, направляясь в гостиную, откуда доносились веселые мужские и женские голоса.
На обратном пути из Блэкмор-Холла карету подкинуло на очередном ухабе, и Элисию бросило на маркиза. Она отпрянула, словно обжегшись, и отодвинулась подальше на сиденье. Отвернувшись от его удивленного взгляда, она уставилась в окошко, пристально разглядывая царившую за ним темноту. Мысли ее снова и снова возвращались к колкостям леди Вудли, в голове звенел ее злобный смех. Неужели Алекс все-таки вернется к вдовице? Неужели он на самом деле просил ее руки и был отвергнут? Судя по сплетням, которые она невольно подслушала, он подобного предложения прелестной вдовушке не делал. Но если она сказала правду, то женитьба на Элисии действительно избавляла его от насмешек и прибавила весу в обществе. Алекс не должен узнать о том, что она в него влюблена… особенно теперь, когда оказалось, что его связь с леди Вудли еще далека до завершения.
Элисия покривила душой, заявив вдовице, что земли и богатство Алекса имеют для нее какое-то значение. С какой радостью терпела бы она нищету, лишь бы он ее любил! Что толку в роскошном доме, если она будет в одиночестве бродить по его залам и гостиным? Кто увидит ее в нарядах из шелка и атласа, увешанную драгоценностями с головы до пят? Не пустой титул ее тревожил, а пустота в сердце.
Она опрометчиво решила, что, будь у нее время, сумеет пробудить в Алексе любовь к себе. Возможно, такое могло бы случиться, не знай она о причине женитьбы маркиза на ней. Она поверила его словам в гостинице, что пришла пора ему жениться, а их брак убьет двух зайцев — сохранит ее репутацию и упорядочит его жизнь. «Ложь, одна ложь и только ложь», — безмолвно рыдало ее сердце. Теперь все рухнуло, теперь она знала, что в его жизни была другая женщина. О какой любви к Элисии может идти речь, когда на горизонте маячит зловещая фигура леди Вудли!
Обреченно вздохнув, она почти не прислушивалась к разговору между Алексом и Чарлзом. Их голоса воспринимались ею как монотонное жужжание, а взор был поглощен непроглядной чернотой ночи. Вдруг ей показалось, что где-то в море блеснула вспышка света, но тут же исчезла, и сколько Элисия ни напрягала глаза, больше она ее не увидела. Наверное, это был отблеск горящих внутри кареты светильников в окошках экипажа. Она уставилась на слабое отражение своего лица, пока в глазах не замерцали радужные круги Поплотнее запахнувшись в теплый, подбитый мехом плащ, Элисия с наслаждением ощутила нежное прикосновение меха к обнаженным плечам и разгоряченным щекам. Закрыв глаза, она погрузилась в грезы о том, что могло бы быть.
От скалы отделилась узкая полоска и бесшумно переместилась из темного укрытия на дорогу. Человек, неподвижный как статуя, проводил взглядом большую черную карету, мгновенно растаявшую во мраке. Звук копыт стих в отдалении, и снова воцарилась тишина.
Человек поглядел на море. Глаза его зорко всматривались в волны, пока не дождались тройной вспышки света Затем свет погас. Неизвестный перевел взгляд на прибрежные утесы, зная, что ответной вспышки полуприкрытого фонаря не увидит, хотя не сомневался, что из какого-то потайного местечка должны были подать сигнал кораблю в море. Теперь этот корабль направится к одной из бесчисленных бухточек. Если бы он не был знаком с этой местностью, он не смог бы обнаружить место, где такой кораблик сумел бы незаметно причалить и выгрузить контрабанду. Вся береговая линия Корнуолла была изрезана тайными бухточками и узкими, глубоко заходящими в сушу заливчиками, где можно было не один раз останавливаться, не привлекая нежелательного внимания, и без помех заниматься своими тайными делишками.
Дэвид Фрайдэи пересек дорогу, растреножил коня, оставленного им заранее среди скал, и легко вскочил на него, поворачивая в сторону, противоположную только что промчавшейся карете. Проехав несколько миль, Фрайдэи добрался до береговой излучины, образующей природную гавань с глубоким оврагом, по которому в нее вливалась струившаяся с пустошей речушка. По проходу, промытому ею в скалах, было легко пробираться как к дороге, так и к гребню утесов.
Дэвид спешился, оставив коня под прикрытием старых сосен, потихоньку спустился к краю оврага и осторожно перегнулся через край. Обутые в сапоги ноги искали упор среди скользких камней. Внезапно нога его соскользнула. Не удержавшись, он качнулся вперед и покатился на дно оврага. Приземлился Фрайдэи на небольшом каменном выступе, впрочем, достаточно широком, чтобы зацепиться, иначе падение закончилось бы смертью Тяжело дыша, он лежал не шевелясь, пытаясь прийти в себя одновременно прислушиваясь, не раздастся ли крик тревоги и шаги вслед за ним тех, кого встревожил внезапный шум. Но все было тихо, слышался лишь мерный шорох прибоя. Дэвид облегченно вздохнул. Должно быть, все отправились в устье заливчика выгружать доставленный товар. Шепот волн заглушил легкий шум его падения, а пост наверху, у дороги, находился слишком далеко, чтобы поднять тревогу.
Дэвид Фрайдэи оказался в очень выгодном для наблюдения месте и теперь воспользовался негаданной удачей. Ему отсюда была видна как на ладони вся гавань и очертания люгера — небольшого парусника, бросившего якорь за полосой прибоя. Маленькая шлюпка гребла к песчаному берегу, где ее встречали несколько человек.
Каменный выступ, на котором лежал Дэвид, нависал прямо над тропинкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107