За этот жест, мадам, я — ваш вечный раб. А вы, конечно, прекрасная леди Тривейн. Нас представили друг другу, но вряд ли вы запомнили неприметного француза, — грустно произнес он.
— О нет, граф, я вас запомнила, потому что вы весьма удачно прервали нудный монолог жены викария о тонкостях вышивания по канве.
— Я счастлив, что смог спасти вас от сей устрашающей дамы. — Он по-мальчишески лукаво ухмыльнулся. — Вы так добры, леди Тривейн, что пожалели несчастного француза, истосковавшегося по звукам родной речи. Ваш чарующий голос напомнил мне молодых женщин прекрасной Франции, смеющихся, щебечущих… Увы, всего этого больше нет. — И он с истинно галльской выразительностью пожал плечами. — Это наша трагедия… И вот теперь я нищий… попрошайка.
— Вы ведь эмигрант, граф. Вам, наверное, нелегко здесь, в Англии, но вы не должны считать себя попрошайкой. Ваши имения были конфискованы?
— Вот именно, — вздохнул он. — Это моя печальная правда. А теперь еще маленький капрал разбил все мои надежды на возвращение домой.
— Наполеон! — раздался пронзительный голос соседа графа по столу. — Граф, как по-вашему, нападет он на Лондон?
Сидевшие поблизости гости прекратили светскую болтовню в ожидании ответа француза на вопрос, заданный джентльменом с бегающими глазками, в высоком накрахмаленном воротнике, острые углы которого вздымались выше подбородка, успешно препятствуя его попыткам повернуть голову к французу.
— Нон, я в это не верю. Думаю, все это лишь слухи. Он недостаточно силен, этот генерал от буржуа, чтобы победить сильных духом англичан. Разве не так?
Громкие одобрительные выкрики послужили ему ответом. За ними последовали многочисленные тосты за Англию, за короля, за все, что только приходило в голову кому-либо из гостей.
— Вряд ли Наполеон всерьез попытается напасть на нас. У нас сильнейший в мире флот, и не надо забывать, что Наполеон сейчас сражается на многих фронтах. Он может грозить нам лишь со стороны пролива. Напасть на нас с севера он не осмелится: приближается зима на Северном море… Если, конечно, он в своем уме, в чем, по правде говоря, я иногда сомневаюсь, — произнес тихим, скучающим голосом лорд Тривейн, беря порцию фазана с предложенного лакеем блюда.
— Однако мы не защищены с побережья! Эти фран-цузишки могут переплыть пролив и перерезать нас в наших постелях, прежде чем мы успеем открыть глаза! — истерически взвизгнула жена викария. Ее тут же поддержало несколько голосов.
— Вздор! — пылко вмешался сквайр Блэкмор. — Наш флот этого не допустит. Чертовски славные ребята. — Он вспыхнул и с виноватым видом огляделся вокруг. — Прошу прощения, дамы, но у меня кровь закипает в жилах при звуках испуганных речей.
— Флот слишком занят выслеживанием контрабандистов, чтобы поймать хоть одного лягушатника, даже если он поплывет вверх по Темзе. Врагов примут за актеров «Ковент-Гардена», устраивающих представление, — протянул скучным голосом кто-то с дальнего конца стола, вызвав смех и веселые отклики.
Элисия посмотрела на графа, от лица которого отхлынула кровь при этом презрительном прозвище французов. Он надменно вздернул подбородок.
— Не обижайтесь на них, граф. — Элисия успокаивающе положила руку ему на локоть и ощутила, как напряглись его мускулы. — Думаю, они прикрывают смехом свой страх.
Блистающие темные глаза графа встретились с ее огромными зелеными глазами, полными искреннего сочувствия, и он поднес к губам ее пальцы.
— Благодарю вас. Вы ангел, я вас обожаю, — страстно выдохнул француз, сжимая ее ладонь.
Элисия тихонько высвободила руку, смущенно отвернулась от его ласкающего взора и… уставилась прямо в яростные золотые глаза Алекса. Насупив густые черные брови, он неустанно наблюдал за ней.
— Если бы не контрабандисты, не баловались бы вы сейчас этим великолепным коньяком из своих подвалов, — язвительно заметил маркиз, ни к кому не обращаясь, — и не сидели бы элегантные леди в гостиных за чашкой чаю.
— Держу пари, у вас припрятано несколько беглых бутылочек, — ухмыльнулся какой-то человечек непрезентабельного вида.
— Вы оскорбляете меня, лорд Тэнвил, я пью лишь то, что заложено в подвалы моим отцом или дедом. Неужели вы можете вообразить, что я стану прикасаться к более молодому вину? Вы меня огорчили, — с напускной обидой покачал головой лорд Тривейн.
— У Тривейнов, наверное, достанет нахальства пригласить Наполеона отведать коньяку времен Людовика Шестнадцатого. Не вашей ли семье был прислан ящик лучшего сорта из Версаля?
— Только не упомяните об этом в присутствии Принни, не то его королевское высочество приберет его к рукам, — отозвался под общий смех лорд Тривейн и, немного помолчав, добавил: — В день, когда Наполеон усядется обедать в Карлтон-Хаусе, я подарю каждому из присутствующих здесь по бутылке этого отличного коньяка.
Хор одобрения отозвался на его предложение, сопровождая его многочисленными нелепыми дополнениями и пари.
— А по-моему, все эти разговоры о вторжении и контрабандистах яйца выеденного не стоят, — раздался голос сквайра, когда затих смех. — Не так уж много этих негодяев, больше пустых разговоров. Все какие-то дорожные байки. Послушать их, так чуть не каждый здесь занимается контрабандой. Может, и меня в этом обвинить? — Блэкмор рассмеялся от нелепости подобного предположения.
— С вашими способностями определять направление вы закончите свое плавание не в Дувре, а в Марселе, — предсказал кто-то, и оглушительный смех вновь загремел над обеденным столом.
После этого разговор перешел на другие темы, которые сменялись так же часто, как бесчисленные перемены блюд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107