– Нет, миссис Джорджи, не шучу, и на мое ясное предложение требуется ясный ответ. Да или нет.
Джорджи чуть повернулась и поцеловала ладонь, лежащую у нее на щеке.
– Да, Фиц, конечно да. – Она осторожно высвободилась из-под его руки и опять уткнулась лицом в его грудь. – С тобой что-то случилось в Лондоне? – тихо спросила она. – Ты совсем другой теперь.
Он поцеловал ее в макушку.
– Вы ведьма, миссис Джорджи. Действительно случилось, только я дал слово чести никому и никогда об этом не говорить. Единственное могу тебе сказать: с моих плеч свалилась огромная тяжесть, впервые в жизни я чувствую себя по-настоящему свободным. И скоро у меня начнется новая жизнь. После нашей свадьбы.
– Свадьба… – прошептала Джорджи, – а когда?
– Есть одна проблема, – сказал он. – И хочу просить тебя не говорить никому о нашей помолвке. Необходимо кое-что сделать в Нетертоне за эту неделю. Ты согласна, любимая?
– Да, – ответила Джорджи. – Только… – ее лицо приняло трагикомическое выражение, которое он так любил, – не заставляй меня ждать слишком долго.
– Я сам жду не дождусь, когда смогу назвать тебя миссис Фицрой.
Она лишь кивнула головой. Ей было так спокойно в объятиях любимого, любящего ее человека, что она сама не заметила, как погрузилась в сон. Наконец-то она достигла тихой заводи.
Страсть может подождать. Впереди у них целая жизнь.
Джорджи сразу поняла, что поджидают ее, когда, счастливая и возбужденная, вернулась в Памфрет-холл и вошла в гостиную, где были сэр Гарт и серьезная Каро.
В руке у Гарта было письмо.
– Хотите что-то сказать мне, сэр Гарт? – Джорджи сейчас волновала только любовь Фица.
– Полагаю, вы опять были с ним, – начал сэр Гарт.
– Вы имеете в виду Джесмонда Фицроя?
– Я имею в виду человека сомнительного происхождения. Его прародительницей была шлюха. Сам он дослужился до ротного в Индии, поступил в услужение к восточно-индийскому торговцу, после чего был вызван в суд. Их, конечно, оправдали, этих Вулфа и Фицроя – торговцев, наживающихся на несчастье других. Если вы намерены продолжать свои отношения с этим человеком, у моей сестры не останется другого выхода, как просить вас покинуть Памфрет-холл, потому что ее беспокоит доброе имя семьи. Вы же, как я вижу, своим не дорожите.
Джорджи ничего ему не ответила, отвернулась и посмотрела на Каро. Та сидела бледная, понимая, что ей грозит потеря финансовой поддержки Джорджи.
– Ты этого хочешь, Каро?
Та замялась.
– Не знаю… Нет… Да…
– В таком случае, – медленно проговорила Джорджи, – я уеду. Я уверена, Гарт будет счастлив помочь тебе.
– Вы не хотите со мной говорить? – вмешался сэр Гарт.
– Нет, не хочу, – отрезала Джорджи. – Вы оскорбляете хорошего человека, который старается помочь Каро.
– У меня есть свои резоны считать его крайне опасным человеком.
– Я знаю, что он расправится со всяким, – кто попробует причинить мне вред, так что советую вам держать при себе свои советы.
Сэр Гарт, не дослушав ее до конца, бросился вон из комнаты, с силой хлопнув дверью.
Каро удрученным тоном проговорила:
– Ты была слишком резка с ним, Джорджи. Он просто хочет тебе помочь.
– Прости, Каро. Только самому себе – вот кому он хочет помочь.
– Мистер Фицрой ничего не говорил сегодня насчет моих дел с банкиром Боулби? Месяц уже почти кончился. – Каро тоже думала о своем положении.
– Знаешь, об этом как-то речи не было, – слукавила Джорджи.
– Ах, Джорджи, я так боюсь, – заговорила Каро, – и ты была права, Гарт действительно не понимает, что я оставалась на плаву лишь благодаря тебе. Не бросай меня, Джорджи, прошу тебя.
В гостиную вбежали Гас и Энни, которые, узнав, что тетя вернулась с прогулки, надеялись уговорить ее поиграть с ними в крикет. Но Джорджи отказалась. Сейчас она нужна их матери. Она попросила принести чаю и подумала, что, если Фиц намерен спасти Каро, хорошо бы он сделал это поскорее.
Не ради Каро, а ради их любви. Она тоже думала о себе.
Глава четырнадцатая
– Все надо сделать тихо, без лишнего шума, – сказал Джесс Кайту. – Но на всякий случай я одолжил Тоззи у мистера Вулфа.
Томас Джарвис, известный больше как Тоззи, был человек могучего телосложения с ухватками боксера, способный вселить страх в любого.
Джесс не хотел скандала, а Тоззи был профессиональным помощником шерифа и владел всеми секретами своего ремесла.
– Сначала отправимся к Крейну, а затем в банк.
Кайт и Тоззи согласно кивнули.
– Как в старые добрые времена, – ухмыльнулся Тоззи.
– Ну, хорошо. Карета нас ждет, поехали.
Джесс был одет как лондонский денди, Кайт – весь в черном. На Тоззи были кожаные штаны и цилиндр, из ворота рубахи торчали концы шейного платка в большую белую крапину.
Вечером Джесс предупредил Крейна, что они приедут в десять часов утра, поэтому тот уже сидел за своим столом и, увидев вошедших, приветствовал их низким поклоном.
– Очень рад вас видеть. Чем могу быть полезен?
– Сегодня мне ничего от вас не нужно, – с улыбкой ответил Джесс. – Я пришел только проинформировать.
– И о чем же, сэр?
– Все, что я вам сообщу, не подлежит разглашению. Это и в ваших интересах, поскольку у меня есть достаточные основания полагать, что вы были в курсе происходившего. Итак… Боулби просто грабил клиентов, стараясь компенсировать убытки, которые он понес, играя на бирже накануне Ватерлоо, сбывая за бесценок все акции в уверенности, что победит Наполеон. Он попытался поправить свои дела – снова неудачно. Тогда, чтобы поддержать свой банк, он начал продавать акции клиентов. Оставшись без дивидендов, люди были вынуждены брать у него в долг под грабительский процент, закладывая собственность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45