— Когда теряешь кого-то, Робин, всегда больно.
— Тогда я больше никого не буду любить, — с вызовом бросил он, сердито утирая слезы.
Кейн невольно улыбнулся. Он мог бы сказать парню, что не так-то это просто. Он пытался приучить себя к подобной мысли во время войны и за последние несколько месяцев тоже. Но жизнь устроена по-другому.
— Уж лучше любить и терять, — мягко произнес он, — чем никого не любить. Я точно знаю. Я уже пробовал и то, и другое.
На лице Робина появилось недоверие.
— Что, по-твоему, лучше бы твоего дяди Ната вообще не было? — спросил Кейн.
По лицу Робина опять скатилась слеза — на этот раз мальчик не обратил на нее внимания.
— Нет.
Кейну были знакомы его чувства. Он не очень хорошо знал Ната Томпсона, но сожалел о его смерти. С раннего детства он старался никогда ни к кому не привязываться, но теперь он знал, что эти попытки столь же бесплодны, как желание остановить водопад.
Ники подняла руку и коснулась его лица. Ее пальцы пробежали по шраму.
— Ты знаешь, шериф прав, — сказала она.
Он не понял, что она имеет в виду.
— Ты думаешь о ком угодно, только не о себе, — объяснила она. — Ты всегда был такой?
Кейн не знал, что ответить.
— Да, — вмешался Бен Мастерс. — Во время войны он спас мне жизнь и из-за этого попал в плен.
— Я же говорил вам, что это была моя ошибка! — рявкнул Кейн.
— Я помню, что вы мне говорили, — сказал Мастерс и, обращаясь к Ники, продолжил:
— Единственным способом уговорить его нам помочь было предложить ему спасти жизнь его друга. Ради спасения своей жизни он бы этого не сделал. — Мастерс сочувственно улыбнулся Ники:
— Он большой упрямец.
В голове Кейна опять зашевелились подозрения.
— А теперь что вам нужно?
— Что ж, я надеялся, что смогу отплатить вам, но теперь я опять перед вами в долгу. Еще ни одному шерифу не удавалось с такой легкостью заполучить целую банду. Неплохое завершение моей карьеры.
Несмотря на легкомысленный тон этих слов, по его лицу пробежала тень.
— Вы говорили, что я должен вернуться в тюрьму, — сказал Кейн.
— Уже нет — я все уладил, — заверил его Мастерс. — Нам только нужно будет съездить в столицу за официальным помилованием, вот и все.
— А Карсон?
— И он тоже получит помилование.
Кейн не решался продолжать — ему казалось, что все это происходит во сне.
Мастерс немного помолчал, мрачно глядя на стоящих рядом Ники и Кейна, а затем губы его сложились в легкую усмешку.
— Надеюсь, что часть награды за этих воров и убийц поможет вам начать новую жизнь.
— Эти деньги испачканы в крови, они нам не нужны, — резко сказал Кейн, все еще видевший лежавшее на камнях тело Томпсона.
Мастерс покачал головой:
— Кому-то они должны достаться. Вы же не хотите, чтобы их получил я.
Кейн посмотрел на Ники и Робина. Они разом покачали головами.
Мастерс начал терять терпение:
— Вы заявляете, что правительство несправедливо забрало землю у вашего друга… и у других фермеров, практически ограбило их. Не могу с этим не согласиться. Эти деньги дадут вам возможность восстановить справедливость. Черт, да отдайте их соседям, в конце концов, если не хотите брать сами.
Кейн колебался. Может, действительно можно исправить положение. Восстановить справедливость.
— За тех двоих, что лежат там, наверху, мы награды не возьмем, — сказал он.
Мастерс кивнул.
— Эти деньги никому не достанутся, — решительно заявил Кейн.
Мастерс снова кивнул.
Кейн повернулся к Ники:
— Вы с Робином согласны?
Она кивнула и, сжав его руку, посмотрела на него блестящими от слез глазами.
— Я думаю, дядя Нат это одобрил бы. Мы можем их здесь похоронить? По-моему, они бы не захотели возвращаться в Логовище.
Кейн посмотрел на Мастерса, и тот, пожав плечами, выразил свое согласие:
— Я дам вам в помощь людей.
— Не надо, — возразил Робин. — Мы с Кейном сами справимся. — В его голосе появились новые нотки уверенности, которых раньше не было.
— Мы втроем справимся, — уточнила Ники, прижавшись к Кейну.
У О'Брайена перехватило дыхание. Мы втроем. Как чудно звучит.
Мастерс отступил, понимая их горе.
— Остальных мы закопаем с другой стороны холма. У кого-нибудь наверняка найдется лопата. Пленников я отошлю вместе с отрядом. Сам я хочу взглянуть на Логовище. Ах потом мы поедем в Остин за вашим помилованием.
Не дожидаясь ответа, он зашагал прочь.
Кейн снова поглядел на Ники и Робина, все еще не зная, смогут ли они и захотят ли простить ему его участие во всем этом.
Робин, казалось, понял его:
— Я знаю, почему дядя Нат взял тебя с собой. Он знал, что ты позаботишься о нас с Ники. — Он протянул ему руку. — Видно, тебе от нас никуда не деться.
Одной рукой обняв за плечи Ники, Кейн сжал другой руку Робина. Он не мог вымолвить ни слова. Не мог поверить в то, что остался в живых — вместе с Дэйви — и что у него наконец-то будет своя семья. Это все казалось невероятным.
Но когда Ники потянулась к нему и коснулась его щеки губами, он понял, что не грезит.
— Я люблю тебя, Кейн О'Брайен, — сказала она.
— Не Дьявол? — нежно спросил он.
— Не Дьявол, — подтвердила она. — Я всегда думала, что ты им просто притворяешься.
Он удивленно поднял брови.
— Я хочу сказать, что никакой дьявол не будет заботиться ни о ком, кроме себя самого, — с дразнящей улыбкой объяснила она. — По-моему, тебе нужно забыть это имя — иначе ты окончательно испортишь ему репутацию. — Она посмотрела на него с такой нежностью, что впервые за всю свою жизнь он почувствовал, что действительно любим и достоин любви.
Само его имя — Кейн — всегда было символом некой ущербности. Так же, как и взятое им прозвище Дьявол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113