А он подарил ей гораздо больше того, на что она могла надеяться. Все это случилось тайком, украдкой, и, возможно, произошло в такой же спешке, как до этого несколько торопливых встреч с Джорди Блейном, но теперь все было совсем по-другому.– Я тоже привязалась к вам, – призналась Шарлотта. – Несмотря на то что это не входило в мои намерения.– Вряд ли все могло случиться иначе.– Наверное, нет.– Теперь я должен поговорить с вашим отцом и сказать ему, что мы собираемся пожениться.В тот же миг Шарлотту охватило безумное смятение. Непослушное сердце от радости бешено заколотилось, но тут же ее охватило чувство полной беспомощности.– Вы не можете, – сказала она.– Я обязан, – возразил он.– А ваш отец? – напомнила Шарлотта. – Как же быть с вашим отцом? Вы намерены доказать ему, что способны на большее и не можете бросить все из-за меня.– Раньше мне тоже так казалось, но теперь я знаю, что ваша честь для меня дороже моей гордости. – Дариус вскинул голову и расправил плечи.– Моя честь… – пробормотала Шарлотта, и в ее голосе послышалась горечь.– Вы были невинны, а я…– Я не была невинной, – быстро возразила она. – Разве вы этого не заметили?– Вы хотите сказать, что не были девственницей? Признаться, я не обратил внимания…– Но это именно так. Я не была до вас невинной девушкой.– Вам двадцать семь лет, – мягко сказал Карсингтон. – Я знаю, даже хорошо воспитанные девочки не всегда строго придерживаются правил – например, ездят верхом, садясь на лошадь по-мужски.Шарлотта мгновенно поняла, что он предлагает ей выход, еще один шанс, но… Шанс для чего? Для того, чтобы снова солгать? Чтобы выйти замуж за мужчину, который согласен пожертвовать своей гордостью ради того, чтобы защитить ее так называемую честь? Но разве может быть счастливым брак, который с самого начала основывается на обмане?Покачав головой, Шарлотта неуклюже слезла со стола.– Я имела в виду, – проговорила она медленно, – что вы у меня не первый.Дариус молчал. Приготовившись к приступу гнева и отвращения, склонив голову набок, он, прищурившись, смотрел на нее.– Это случилось недавно? – спросил мистер Карсингтон.– Н-нет. – Шарлотта принялась нервно барабанить пальцами по столу, но, заметив это, спрятала руки за спину. – Это было давно.Снова наступила неловкая пауза.– Так, значит, я второй? – спросил он.– Что? – не поняла она. Я у вас – второй?Шарлотта ничего не говорила и только моргала. Господи! Он еще что-то анализирует.– Да, – наконец ответила она. – Вы у меня второй.– И вы похоронили свое сердце вместе с вашим бывшим возлюбленным?– Нет, разумеется, нет.– Вы поклялись хранить ему вечную верность.– С чего вы взяли?– В таком случае нам лучше пожениться. Девственница вы или нет, в любом случае возможность забеременеть для вас остается.Шарлотта невольно попятилась. Оказывается, как и в первый раз, она упустила кое-что. Правда, тогда она была на удивление невежественна, но сейчас совсем другое дело.Дариус придвинулся к ней ближе, его взгляд выдавал напряженную работу его ума.– Расскажите мне все. Я знаю: это что-то ужасное, иначе бы вы не сообщили мне правду. Разве мы с вами не взяли за правило говорить друг с другом начистоту? Сегодня я поделился с вами тем, что, кроме вас, никогда никому не рискну сказать.Сердце Шарлотты учащенно забилось, глаза наполнились слезами. Ее захлестнула горячая волна стыда.– У меня был ребенок, – с трудом выдавила она.Никогда еще Дариусу не приходилось прилагать таких усилий, чтобы сохранить внешнее спокойствие. Даже во время трудных разговоров с отцом его сердце билось ровно. Но теперь он понял, что эта женщина нужна ему настолько, что он даже согласен предстать перед ее отцом. Но что он скажет? «Я обесчестил вашу прелестную дочь, и теперь ей придется выйти за меня замуж»? Ужасно. И все равно он пойдет на это. Он выдержит гнев лорда Литби, его разочарование, потерю его уважения, а также презрение собственного отца, иначе Шарлотта из-за него всю свою жизнь будет сожалеть о своей минутной слабости… А ведь она уже и так страдает.«У меня был ребенок». Эти четыре слова как гром среди ясного неба обрушились на него. Не находя слов, Дариус привлек Шарлотту к себе и нежно обнял ее. Теперь ему все стало ясно. Когда он услышал эти четыре слова, все части головоломки мгновенно встали на свои места.Для любой женщины потерять ребенка либо быть разлученной с ним – тяжкий груз, который она должна нести в одиночку. Разумеется, Шарлотте наверняка пришлось воспользоваться чьей-то помощью для того, чтобы скрыть случившееся, и ей это удалось: ни одна сплетня, ни один слух не вышли за пределы ее дома, и случившееся с Шарлоттой осталось только ее печалью, тайной, которую ей наверняка было нелегко хранить.Дариус вспомнил рисунок, изображавший мать и дитя, и грусть, которая охватила Шарлотту, когда она его увидела.– Мне очень жаль, – сказал он. – Очень. Шарлотта опустила голову, ее плечи вздрагивали от беззвучных рыданий. Прошло немало времени, прежде чем она стала успокаиваться.– У меня нет чести. – Шарлотта уткнулась в его сюртук. – Выходит, я лицемерная, трусливая женщина. Я родила ребенка и сразу же отдала его чужим людям, чего никогда себе не прощу.– Но ведь это было давно. – Дариус погладил Шарлотту по спине. – Тогда вы были еще совсем юной.– Мне было тогда семнадцать. – Шарлотта всхлипнула, достала носовой платок из складок юбки и вытерла глаза. – Его звали Джорди Блейн, и он был офицером. Ему очень шла военная форма, и он казался мне таким добрым и чутким… Увы, я стала всего лишь очередной победой: добившись от меня того, чего хотел, он бросил меня, а вскоре его застрелили на дуэли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79