– Да. – Ник склонил голову. – Больше мы не причиним вам неприятностей.Неожиданно Оуэн почувствовал себя неловко.– Хмм… Что ж, как-нибудь заходите с вашей мамой в гости к Саймону.Ник просиял.– Огромное спасибо!– Однако я не хочу, чтобы Саймон знал, что вы его отец. Не сейчас, во всяком случае. Пусть сначала подрастет.– Понимаю. И вот еще, сэр: мне жаль, что все так вышло с Полой. Я любил ее. – Глаза Ника подозрительно блеснули. – Но был тогда страшно напуган. И с того момента не перестаю жалеть о своем поведении.– Увы, нам не дано повернуть время вспять, – вздохнул Оуэн. – У меня нет Полы, зато есть Саймон: он – все для меня. А у вас скоро будут собственные дети. Они принесут вам больше радости, чем вы думаете. Головной боли, правда, тоже. * * * После ухода Ника Оуэн вернулся в кухню и некоторое время сидел там, обдумывая разговор. Он не слышал, как вошла Рут. Но ее выдала волна благоухания, и больше всего на свете ему захотелось повернуться и сжать ее в объятиях.Он был зол на нее, зол, как тысяча чертей. Но если отказаться от Рут, жизнь станет невыносимой.– С тобой все в порядке? – прошептала она.– Да.– Что Нику было надо?Оуэн посмотрел на Рут и залюбовался прекрасной женщиной, в которую влюбился. Волей-неволей ему пришлось признать это.– Он приходил извиниться за поведение своей матери.– Понятно.Интересно, подумал он, а поняла ли Рут, что все произошло по ее вине? Если бы держала рот на замке, если бы не назвала Нику имя Саймона… Хотя, наверное, малыш сам проболтался.– Ник говорит, что не собирается забирать Саймона… Если, конечно, сдержит слово.– Какие у тебя основания думать, что не сдержит? – удивилась Рут.– Никаких, – признался Оуэн. – Но я понял, что ни на кого нельзя полагаться.Судя по выражению лица, она приняла сказанное на свой счет, что было справедливо. Но теперь настала пора пожалеть Рут.– Я тут подумал и решил все же переехать обратно в Пор-Картье. Там Саймон будет в большей безопасности.– Но ведь Ник…– А если его матушке опять что-нибудь взбредет на ум? Я не могу рисковать. Пойду скажу Берти и начну собираться.– Ты уверен, что Берти не повредит переезд? – нахмурившись спросила Рут.Оуэна всегда поражало то, что Рут переживала за Саймона и Альберту как за своих родных. Может, не следовало быть с ней столь суровым? Интересно, подумал Оуэн, а как теперь она относится ко мне? Любит или ненавидит? Возможно, что, как только придет время, она без сожалений оставит его…– Я, конечно, поговорю с врачом, – ответил Оуэн. – Но ей лучше будет в Пор-Картье, оттуда не так далеко до больницы.– А что мне делать?«Подняться со мной в спальню», – но Оуэн прогнал эту мысль, едва та возникла.– Начни собирать игрушки Саймона. Уверен, он с радостью тебе поможет. Возможно, ты сумеешь превратить переезд в приключение.– Чтобы он не стал капризничать?– Именно, – кивнул Оуэн.– Когда ты вернешься в особняк, мой контракт закончится?– Конечно нет. Ты… нужна мне.Но Оуэн почувствовал, что нечто в глубине его души мешает, как прежде, сжать ее в объятиях.Не очень-то ободряюще звучит, печально подумала Рут, покидая кухню. Нельзя было дать понять яснее, что их любовная связь окончена. Ей остается работать и получать за это деньги. Если бы Альберта чувствовала себя лучше, Оуэн наверняка распрощался бы с Рут незамедлительно. Очевидно, он никогда не испытывал к ней сколько-нибудь глубоких чувств. * * * На то, чтобы упаковать все вещи, ушла неделя: надо было еще ухаживать за Альбертой и следить за Саймоном. Малышу не пришлась по душе идея переезда. Саймон не помнил старый дом и закатывал сцену за сценой.– Не хочу в Пор-Картье, – ныл он. – Хочу остаться здесь.– Но там больше места, – втолковывала ему Рут. – Там огромный сад и много мальчиков, с которыми ты можешь дружить.– Все равно не хочу! – стоял на своем Саймон, топая ножкой.– А вот дедушка и Берти хотят вернуться назад. Они там раньше жили.– А мамочка? Она тоже жила там, когда была маленькой девочкой?Рут кивнула. Саймон впервые спросил о своей матери.– Ручаюсь, дедушка позволит тебе поселиться в ее комнате. Разве это не чудесно?Саймон подумал и спросил:– Мамочка ушла на небо?– Да, маленький.– И не вернется обратно?– Боюсь, что нет.– Тогда хочу себе другую маму.– Я не подойду? – прошептала Рут, становясь на колени и прижимая Саймона к себе. – Я очень тебя люблю.– Я тоже тебя люблю, Рут. Расскажи мне еще об этом доме.– Он похож на дворец, – раздался позади них голос Оуэна.– Дедушка! – Саймон бросился к нему в объятия.Давно ли Оуэн вошел, слышал ли слова о том, как она любит малыша, Рут не знала. Но в одном не сомневалась: бедному ребенку нужна мать.– В доме двенадцать комнат, – продолжал меж тем Оуэн. – У тебя будет спальня, комната для игр, а когда появятся друзья, будет где играть и прятаться.Глаза Саймона распахнулись от восторга.– А когда мы туда поедем?– Завтра.– Завтра! Завтра! Мы поедем завтра! – запрыгал от радости малыш.– Ну что ж, тогда все в порядке, – заметил Оуэн. – Рут, когда у тебя появится свободное время, зайди ко мне на пару слов.Вот оно, подумала было Рут. Но Оуэн всего лишь хотел сказать ей, что договорился насчет машины «скорой помощи» для Альберты.– Я хочу, чтобы ты поехала с ней. Машина придет рано утром, до того как проснется Саймон: не надо ему знать, как плоха его прабабушка. В Пор-Картье для Берти уже все готово, я нашел медсестру, которая присмотрит за ней. Надо было бы положить тетушку в больницу, но она наотрез отказалась. Она любит старый дом.Оуэн хочет сказать, что Берти вернется домой умирать, подумала Рут. Она успела полюбить старушку. По правде говоря, ей нравилась вся семья Стоун и будет больно расстаться с ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39