— Могу попробовать.Мойра испытующе оглядела его.— Пожалуй, у вас получится. Если уж вы командуете подводной лодкой, пожалуй, вам можно доверить одного из наших волов. Папа недавно завел ломовую лошадь по имени Принц, но к Принцу он вас едва ли подпустит. А править волом, пожалуй, позволит.— Я согласен, — кротко промолвил Дуайт. — А что надо делать с волом?— Разбрасывать по полю навоз. Коровьи лепешки. Запрягают вола, и он тянет борону по траве. А вы идете рядом и ведете вола за повод. И еще у вас есть палка, чтоб его погонять. Очень мирное, отдохновенное занятие. Полезно для нервной системы.— Не сомневаюсь, — сказал Дуайт. — А для чего это? В смысле — для чего нужна такая работа?— Улучшает пастбище. Если оставить навоз где попало, трава растет грубая, пучками, и скот ее не ест. А если боронить, на следующий год пастбище получается вдвое лучше. Папа очень следит, чтобы каждый участок боронили, как только скот оттуда перегонят. Раньше у нас борону тянул трактор. А теперь впрягаем вола.— Так ваш отец заботится о том, чтобы на следующий год у него были хорошие пастбища?— Вот именно, — решительно сказала Мойра. — Только ничего такого не говорите. В хорошем хозяйстве всегда боронят выгоны, а мой отец хороший хозяин.— Я и не собирался ничего такого говорить. Сколько акров на ферме вашего отца?— Около пятисот. Мы разводим коров энгеской породы и овец.— Овец разводите ради шерсти?— Да.— А когда снимают шерсть? Я никогда не видел, как стригут овец.— Обычно мы стрижем в октябре, — сказала Мойра. — Но папа беспокоится, говорит, если мы отложим до октября, в этом году стрижка сорвется. Он думает поторопиться и стричь в августе.— Это разумно, — серьезно сказал Дуайт. Наклонился, надел ботинки. — Давненько я не бывал на ферме. Если вы меня стерпите, я приехал бы к вам на денек-другой. Надеюсь, не так, так эдак я сумею пригодиться в хозяйстве.— На этот счет не беспокойтесь, — сказала Мойра. — Папа уж постарается пристроить вас к делу. Еще одна пара мужских рук на ферме для него просто подарок.Дуайт улыбнулся:— И вы правда не против, чтобы я привез все, что надо штопать и латать?— Только попробуйте явиться с двумя жалкими парами носков и уверять, будто ваша пижама в идеальном порядке — я вам вовек не прощу. И потом, леди Хартмен мечтает починить ваши кальсоны. Она пока об этом не подозревает, но это чистая правда.— Придется поверить вам на слово.В этот вечер Мойра отвезла Дуайта на станцию в своей тележке. И на прощанье сказала:— Буду ждать вас во вторник днем на Бервикской станции. Если сможете, дайте мне знать по телефону, каким поездом приедете. Если не сможете позвонить, я буду там ждать часов с четырех.Он кивнул.— Я позвоню. Так вы всерьез хотите, чтоб я привез все в починку?— Если не привезете, вовек вам не прощу.— Хорошо. — Дуайт запнулся, докончил нерешительно: — Пока вы доедете до дому, уже стемнеет. Будьте осторожны.Мойра улыбнулась:— Ничего со мной не случится. До вторника. Спокойной ночи, Дуайт.— Спокойной ночи, — вымолвил он, словно вдруг охрипнув.Мойра покатила прочь. Тауэрс стоял и смотрел вслед, пока ее тележка не скрылась за поворотом.Было уже десять вечера, когда Мойра въехала на задворки усадьбы Дэвидсонов. Ее отец услыхал топот копыт, вышел и помог ей распрячь лошадь и завести тележку в сарай. Пока они в полутьме заталкивали ее под крышу, Мойра сказала:— Я пригласила к нам дня на два Дуайта Тауэрса. Он приедет во вторник.— Сюда, к нам? — удивленно переспросил отец.— Да. У них там отпуск перед каким-то новым походом. Ты ведь не против?— Конечно, нет. Лишь бы ему тут не было скучно. Чем ты станешь его занимать с утра до вечера?— Я ему сказала, что он может править волом на выгонах. Он не белоручка.— Вот если бы кто-нибудь помог мне заготовить силос, — сказал отец.— Ну, я думаю, он и это сумеет. В конце концов, если уж он управляет атомной подводной лодкой, так неужели не научится работать лопатой.Они вошли в дом. Позже в этот вечер мистер Дэвидсон сказал жене, какого надо ждать гостя. Новость произвела надлежащее впечатление.— По-твоему, за этим что-то кроется? — спросила жена.— Не знаю, — был ответ. — Ей-то он наверняка нравится.— После того молодого Форреста, помнишь, перед войной, у нее не было постоянных поклонников.Муж кивнул.— Форреста помню. Всегда был о нем невысокого мнения. Хорошо, что из этого ничего не вышло.— Просто она любила разъезжать на его шикарной машине, — заметила мать Мойры. — Сомневаюсь, чтобы он был ей так уж мил.— А у этого подводная лодка, — подсказал отец. — Пожалуй, и с ним то же самое.— Но он не может носиться в ней по дорогам со скоростью девяносто миль в час, — заметила мать и, подумав, прибавила: — Правда, теперь он, наверно, овдовел.Муж кивнул.— Все говорят, он человек очень порядочный.— Надеюсь, из этого выйдет толк, — вздохнула мать. — Как бы я хотела, чтоб она остепенилась, вышла бы счастливо замуж, пошли бы дети…— Если ты хочешь на все это поглядеть, придется ей поторопиться, — заметил отец.— О, господи, я все забываю. Но ты же понимаешь, про что я.Тауэрс приехал во вторник; Мойра встретила его с тележкой, в которую заложена была серая кобылка. Он вышел из вагона, огляделся, вдохнул теплую душистую свежесть.— А славные у вас тут места, — сказал он. — В какой стороне ваша ферма?Мойра показала на север.— Вон там, до нее около трех миль.— На тех холмах?— Не на самом верху. Только немного подняться.Дуайт закинул свой чемодан в коляску, затолкал под сиденье.— И это все, что вы привезли? — строго спросила Мойра.— Вот именно. Полно всякой рвани.— Тут много не уместится. Уж наверно у вас куда больше такого, что надо чинить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87