Двадцать.Солнце жгло лицо, уши, щеки…Ноги стали воздушными. Дома по краям дороги парили в жаркой синеве.Пятнадцать.Солнце жгло лицо, уши…Зураб бросил взгляд через плечо и завозился во внутреннем кармане диджака. Капельки пота стекали в глаза, туманя взгляд.Десять.Солнце жгло лицо…Безвольно обвис флаг какого-то консульства. Толстый сержант ковырял бородавку на носу.Пять.Солнце жгло…Зураб не выдержал и обернулся.— Стоять! Милиция!
* * * Вода была теплой и вонючей. Ледогоров еще плеснул себе в лицо и глянул в зеркало. Бывало и хуже. Причем намного. В коридоре столбами вилась пыль. Угрюмый Полянский как всегда сидел на столе.— Ну а дальше?— Дальше я кидаюсь ему на спину, тыкаю пальцем в спину, пытаюсь повалить и кричу: «Зура! Спокойно! Не дергаться!»— А он?— Он. Он падать не хочет. Молчит и пытается освободиться. Я его подсекаю и мы валимся. Причем возимся в метре от постового у консульства. Я ему кричу: «Помоги! Я опер!» А он: «А я откуда знаю!». Этот брыкается как лось, а сержант глазеет и головой качает: «Не могу оставить пост».— Морамой!— Не говори! Хорошо Мальцев издалека увидел, бросил «тачку», бабу и рванул на помощь. Вдвоем еле спеленали.Полянский посмотрел на часы. Ледогоров грустно разглядывал разодранные ниже колена джинсы.— Потом, конечно, начальство из консульства набежало. Не провокация ли? Не политический ли инцидент? Хотел я сказать: «Кому ваша Венгрия нужна!» У тебя когда автобус?Полянский снова посмотрел на часы.— Уже пора двигать. Саня! Ты извини… Кто ж знал… Жанка там на лампочке. Она мать боготворит, а тут инфаркт.Ледогоров махнул рукой.— Ты чего паришься? Езжай спокойно. Все главное мы уже сделали. Вернешься к премии.— Сань…— Отстань! Родные — это святое.Полянский спрыгнул со стола.— Побежал! Еще домой. Артура я предупредил. Надо ж так. Два дня из отпуска и…— Забей! — Ледогоров обнял Полянского. — Ни пуха!— К черту! Береги себя! Да! Чуть не забыл. Антон заезжал — деньги в ящике стола.Хлопнула дверь. Ледогоров остался сидеть на топчане, устало вперившись взглядом в висящую на спинке стула «кенгурушку» со стволом.Солнце жгло…
* * * — Леня! Ты начал?— Да.— Нормально говорит?— Пока да.— Ладно. Я с задержанным в кабинете.— Хорошо.Ледогоров положил трубку.— Вера? — негромко спросил Зураб. Он сидел напротив, положив на колени скованные «браслетами» руки. От их недавней схватки у него остались ссадина на подбородке и надорванный лацкан пиджака.— Какая Вера? — Ледогоров почти искренне вздернул брови. За Зурабом приезжала патрульная машина. Муратову он не видел. Катьку тоже перебазировали на третий этаж, где она ждала подругу у кабинета следователя.Задержанный улыбнулся.— Да ладно. Я и так понял. Больше некому. Так?Он был не похож на других кавказцев. Ни лицом, ни поведением. Ледогоров не ответил и открыл новую пачку «Винстона».— Кури.— Спасибо. Мои, видно, выпали.Курил Зураб длинными, глубокими затяжками, подолгу не выпуская дым. Ледогоров поворошил разложенные на столе документы.— Ну что? Кобалия Зураб Георгиевич, разговор будет?— О чем?— О покушении на Рафика Галустяна.Кобалия пожал плечами.— Не знаю такого.Ледогоров рассмеялся.— Я тебе напомню.Уже порядком помятая фотография легла на крышку стола. В лице Кобалии ничего не изменилось.— Кто это?— Хороший вопрос. Он с тобой сфотографирован.— Мало ли земляков сейчас в Питере. Все подходят…— Давай покюшаем! Давай сфотографируемся! — Ледогоров удачно спародировал Галустяна.Кобалия улыбнулся.— Вы сами все знаете.Ледогоров посмотрел в окно. Лилово-красный диск прятался за густой листвой тополя. Небо приняло фиолетовый оттенок. Как всегда неожиданно поднявшийся ветер нес пыль и мусор. Утомленный город ждал вечера.Позвонил Артур.— Ты чего молчишь?!— А что я, петь должен?— Хорошо бы мне не последнему узнавать о раскрытии огнестрела и изъятии оружия.Ледогоров посмотрел на часы. Шесть. Видимо, Мальцев на «сходке» рассказал.— Я еще работаю.— Работай. Только не забудь справку в главк написать. Я буду на мобильном.— Хорошо. — Ледогоров повесил трубку.«Мог бы и спасибо сказать».Кобалия спокойно смотрел на него.— Командир. Давай договоримся.Ледогоров заулыбался.— Давай!— Сколько ты хочешь?— Миллион. Купюрами по доллару, причем бывшими в употреблении.Кобалия снова улыбнулся.— Понял.Ледогоров посмотрел на него с интересом.— Что ты понял?— Что не за того тебя принял?Ледогоров усмехнулся. Грузин определенно не был похож на остальных своих собратьев, обычно так и не верящих в честность ментов и считающих, что все дело в цене.— Тогда, может, поговорим все-таки.— С удовольствием. О чем? О футболе? О женщинах?— О пистолетах. И о женщинах, которые их хранят. И о тюремных сроках, которые за это положены.Кобалия секунду подумал.— Можно еще сигарету? У меня есть деньги — можно будет еще купить.— Да бери. Отравы не жалко,Ледогоров помог ему прикурить. Зураб выпустил дым.— Пистолет мой, — спокойно сказал он. — Нашел два дня назад.Ледогоров улыбнулся.— И где?— У Мальпевского рынка. Во дворе.— А чего ты там делал?— По нужде зашел.Ледогоров продолжал улыбаться. Кобалия улыбнулся в ответ. Мгновение они смотрели друг на друга.— Красиво, — признал Ледогоров.— Мы же умные люди. Оба все понимаем.Кобалия грамотно признавал пистолет, придумав место его нахождения в непосредственной близости от места стрельбы. Единственное, чего он не предвидел — это показании Любашева. Зазвонил телефон.— Ну?— Не нукай — не запряг! — Артур говорил на фоне играющей музыки. — Я доложил Григоренко! Он в восторге! Сегодня началась операция «Терек» по кавказцам! Главк уже в курсе, так что не забудь справку!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58