«Ариас Х. Пауло Коэльо. Исповедь паломника»: София; М.; 2004
ISBN 5-9550-0110-7
Оригинал: Juan Arias, “Paulo Coelho. Las confesiones del peregrino”, 1999
Перевод: Наталья Морозова
Аннотация
Найдутся ли среди поклонников `Алхимика` и `Вероники`, `Воина света` и `Сеньориты Прим`, `Пятой горы` и `На берегу Рио-Пьедра` люди, которых не интересует воин и маг, этот удивительный человек — Пауло Коэльо? Наверное, есть люди, которым достаточно творения и совсем ничего не хочется знать о творце. И все же, все же... В чем тайна его успеха, почему он никого не оставляет равнодушным?
Хуан Ариас
Пауло Коэльо: Исповедь паломника
«Все мы паломники, бредущие в поисках неизвестного»
Долгий разговор в Копакабане
Эти беседы-исповеди с Пауло Коэльо состоялись в Рио-де-Жанейро, в доме писателя с видом на дивной красоты пляжи Копакабаны. Было это в первых числах июля 1998 года, в самый разгар чемпионата мира по футболу во Франции. И беседы наши прерывались лишь для того, чтобы писатель мог посмотреть матчи, — он писал статьи о них для французской прессы.
Это были очень откровенные беседы. Коэльо впервые поведал о самых трагических событиях своей жизни: о блужданиях по наркотической пустыне, о черной магии, о психиатрической лечебнице, о тюрьме и пытках. Когда мы закончили, он сказал, что теперь не менее двадцати лет больше никому не будет рассказывать о своей жизни.
В наших разговорах участвовала моя добрая знакомая — бразильская писательница и поэтесса Розеана Мюррей. В первое время мы беседовали во второй половине дня, когда Коэльо возвращался со своей традиционной прогулки по пляжу, совершаемой им сразу после пробуждения. Дело в том, что писатель работает по ночам, ложится спать на рассвете, спит утром, а вторую половину дня посвящает разным встречам и просмотру бесчисленных писем, факсов и электронной почты, отвечает на телефонные звонки со всех концов света.
Наши беседы, проходившие в кабинете писателя, окна которого выходят на Копакабану, то и дело прерывались из-за постоянно поступавших сообщений. Нередко приходили и звуковые сообщения. Коэльо прислушивался и, в зависимости от того, о чем шла речь, или поднимался, чтобы ответить, или не реагировал. Один раз он сказал:
— Простите, я сейчас. Мне только что сообщили, что сейчас придет факс от Бориса Ельцина с приглашением посетить Москву.
Однажды он решил вскрыть при нас свою ежедневную корреспонденцию и обсудить ее с нами. Как правило, это письма от обычных людей, порой очень длинные, в которых они рассказывают, что чувствуют, читая его книги, просят о самых невообразимых вещах и открывают ему самое сокровенное, как доброму волшебнику. В тот день среди десятков других писем было и письмо от министра обороны Бразилии. Он писал, что прочел «Воина света».
— Так бывает редко, — заметил Коэльо. — Обычно известные люди не утруждают себя письмами, хотя при встрече признаются, что читают мои книги. Так сделал, например, Шимон Перес на форуме в Давосе, в Швейцарии, на встрече лучших умов мировой экономики — меня туда в этом году пригласили выступить.
Рассказывая о форуме в Давосе, на который из Бразилии были приглашены только Коэльо и президент республики Фернандо Энрике Кардозо, писатель потом скажет в этих беседах, что в наше время «настоящей магией» занимаются как раз экономисты и финансисты, а не скромные маги-профессионалы.
Пока спускались сумерки, залив Копакабана, на который мы любовались из окон, являл по очереди все оттенки синего. И Коэльо, отвечая на вопросы, нередко прибегал к образу моря. Он говорил по-испански, поскольку любит и хорошо знает этот язык. Автор «Алхимика» не терпит полутонов, он человек крайностей, человек очень страстный, привыкший к тому, что сам называет «хорошей битвой». Он всегда готов спорить, но из-за своей удивительной скромности никогда ни в чем не бывает уверен до конца, а потому умеет слушать других и не боится признавать свои ошибки.
Однажды нам пришлось на час прервать нашу беседу, так как приехала представительница бразильского издательства с профессиональным фотографом. Тот должен был сделать серию новых фотографий для рекламной кампании последнего романа Коэльо «Вероника решает умереть». Писатель попросил нас остаться, и мы присутствовали на этой съемке, которая увековечила его во множестве поз -даже босиком, сидящим со скрещенными ногами за компьютером. Судя по тому, с каким профессионализмом работал фотограф, было ясно, что эти снимки будут гораздо лучше всех предыдущих. Поэтому девушка из издательства спросила:
— А что нам делать с прежними фотографиями? Коэльо ответил:
— Можете отправить их в провинциальные газеты.
И тогда моя спутница, Розеана Мюррей, мягко упрекнула его:
— Пауло, ты хочешь поступить так же, как богатые страны поступают с нами, посылая нам залежалый товар.
Коэльо, ни секунды не сомневаясь, сказал:
— Ты права, Розеана, -и попросил, чтобы в провинциальные газеты тоже отправили новые фотографии, а старые не использовали бы вовсе.
День спустя я рассказал об этом случае теологу Леонардо Боффу, когда был у него в гостях в стоящем посреди леса Итайпава новом доме. Бофф всегда защищал Коэльо от нападок критики, полагая, что в нашем беспечном и бесчувственном мире писатель своими книгами пробуждает в людях духовность и любовь к тайне. Узнав о случае с фотографиями, Бофф сказал:
— Я всегда уважал людей, способных признавать свои ошибки. Это признак настоящего величия души. В последние дни наши беседы проходили поздно вечером. Коэльо, привыкший работать, когда все засыпают, чувствовал себя бодрым и свежим, говорил легко и увлеченно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53