Вот поссорились два человека, один забыл, а другой ходит и лелеет свою ненависть годами и все время желает обидчику зла. Вот порча и готова!
– Даже если тот, кто обиделся, не прав?
– Конечно не прав! Обида глупое чувство. Не в этом дело, а в том, что чужая ненависть, как стрела или как самонаводящаяся ракета, настигает человека и прилепляется намертво. Человека, как магнитом, тянет в самые неприятные и разрушительные для него места. Туда, где он может пострадать или погибнуть. Ведь ненависть активизирует ненависть. В том числе и к себе! А в каждом из нас ее предостаточно! В конечном итоге на человека влияет не порча, а подавленная агрессия. Порча только указала лишь на то, что ее много.
– Так что же, если рассуждать дальше в таком духе, выходит, порча в чем-то благо? Ведь она указала человеку на его «темную» сторону?
– А она и есть благо, Сашенька. В этом Божьем мире все благо.
– Так уж и благо?
– Конечно, потому, что все на свете учит нас думать, видеть, принимать и любить.
– Это вас, Лукерья Леонидовна, учит, а многие так и живут в зависти и злобе! Разве к вам такие не приходят? Те, которые во всем обвиняют жен, мужей, соседок, свекровей и весь окружающий мир? Я сижу в приемной и волей-неволей слушаю эти разговоры.
– Да, в основном такие и приходят, мудрые да добрые как-то сами справляются. Ну и что? Я сниму с них то, что они насобирали, и расскажу почему. Раз расскажу, два расскажу, сто раз расскажу. Может, на сто первый раз и поймут. Если уж мне дано, значит, доля у меня такая. Вот сидит в салоне красоты врач, сводит бородавки и говорит, что, дескать, чтобы бородавок не было, надо организм почистить. Кто прислушается, клизмочку сделает, травок очистительных попьет, питание изменит, а кто так и будет из года в год к доктору бегать.
– Нет, вы все-таки очень терпеливая и добрая, я бы так не смогла.
– Ну, значит, смогли бы по-другому. И не добрая я – просто злиться не люблю. Скучно. Танечке нравится, а мне скучно. Я потом чувствую себя плохо. Хотите конфетку «Мишка на Севере» к чаю? Мне клиентки таскают! Есть разные, но «Мишки», по-моему, самые вкусные. Хотите?
– Хочу. Спасибо, Лукерья Леонидовна.
– Да что вы мне все Лукерья Леонидовна да Лукерья Леонидовна! Я что, такая старая? Я и обидеться могу. Зовите Луша.
– А обижаться неправильно.
А кто вам сказал, что я правильная? Если бы я была правильная, то была бы ангелом и летала бы себе на небесах. А если я с клиенток чертей гоняю, значит, есть у меня кой-какой должок на этом свете! И боюсь, не один! Ой, Сашенька, звонок!
– Да, это к вам, последний клиент на сегодня.
– Ну все, тогда я пошла к себе, а вы идите открывать и съешьте шоколадку.
Я отправилась встречать очередного посетителя. В приемную заглянула Александра Петровна:
– Сашенька, я могу вас сегодня отпустить пораньше. Точнее, мне будет удобнее, если в семь в салоне никого не будет. У меня очень сложный и очень личный клиент. Будет спокойнее без посторонних.
– Александра Петровна, я как раз собиралась в парикмахерскую, пойду не спеша.
– Вот и отлично. Пояс надели?
– И пояс, и амулет.
– Умница. Удачи!
Ровно в семь Александра Петровна закрыла за мной и Лукерьей дверь. Мы шли по направлению к метро, мне нужно было на трамвай или на маршрутку, но я решила немного пройтись с Лушей.
– Луша, можно я задам довольно бестактный вопрос?
– Задавайте, Саша.
– А скажите, почему вы с Татьяной такие разные, а работаете и не ссоритесь?
– Мы не только не ссоримся, мы еще и дружим. Саша, мы друг другу не соперники. Ни как женщины, ни как ведьмы. Я делаю то, что Таня делать не может, а она то, что я делать не хочу. Она наводит, а я снимаю. Понимаете?
– А разве так можно?
– Можно. У всех своя задача. Вы верите в прошлые жизни?
– Верю.
Мне кажется, я в прошлой жизни была такой, как она, – активной колдуньей. Ну и много злилась, конечно. Теперь убираю то, что понавешала на людей. А Танечка – мне напоминание. Поэтому я к Танечке нежно отношусь, и она это знает. К ней мало кто из женщин хорошо относится, впрочем, это взаимно. Но вы ее не судите. Кто знает, какая вы будете, когда получите ее силу? Можете гарантировать самой себе, что сила вас не развратит?
– Нет, не могу.
– Правильно. Так что смотрите на Таню и запоминайте.
Мы подошли к метро, попрощались. Лукерья Леонидовна поехала к себе на Сенную, а я пошла на маршрутку. На шумном Литейном лихой водитель с лязгом остановил у светофора, и я вышла. Пройти надо было еще метров тридцать мимо нарядных витрин. Был душный вечер, но даже в загазованном центре пахло молодой липкой листвой. Мне почему-то кажется, что в это время года город влюблен и живет ожиданием романа с наступающим летом. Во всяком случае, что-то такое витает в воздухе. В салоне красоты, как это обычно бывает в это время, сидело много народу. Мой парикмахер еще колдовала над клиенткой, заметила меня, кивнула:
– Посиди, закончу и возьму тебя.
Я села на продавленный диванчик, взяла в руки потрепанный «Космополитен» и погрузилась в мир дамских грез. Универсальный рецепт обольщения, с завидным постоянством публикуемый в этом журнале, выглядит приблизительно так: «Если вас разлюбил муж или любовник, устройте романтический ужин. Приготовьте что-нибудь экзотическое (причем настолько, что приготовление займет всю первую половину дня). Потом наденьте кружевное белье…» Ах, если бы все было так просто, то в приемной салона мадам Кассандры не сидело бы такое количество женщин, этот журнал читающих. Освободившись, Лиля усадила меня в кресло и коварно предложила:
– Может, короткую стрижку? Коротко-коротко? Тебе пойдет.
– Нет. Только концы и челку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93