Все называли ее странным для ее славянской внешности именем Зульфия. В женщине тоже чувствовалась сила, и немаленькая. Характер этой силы я уловить не смогла, но чувствовала, что именно с ее помощью Зульфия и ведет хоровод. К середине танца амулет Александры Петровны стал теплеть, к концу – нагрелся еще сильней. Удивительно! Никогда еще подарок мадам не проявлял себя так странно. Значит, я надела его не зря. Когда танец закончился и все бросились обниматься, символизируя этим единение, Катька сказала, что зверски устала и пойдет полежит. Странно. Катюнечку на моей памяти не могли свалить с ног три-четыре бессонные ночи, а никак не два часа танца. Может, перекупалась? Но я усталости не чувствовала и в сопровождении Глафиры и Мелании пошла бродить по лагерю, знакомиться с людьми, короче, тусоваться. На главной поляне, где происходили танцы, стоял щит, служивший доской объявлений. На нем вывешивалось расписание разных мероприятий: мастер-классов, групповых медитаций, тренингов. Психологические тренинги меня не прельстили, а вот на медитации и мастер-классы я решила сходить. Это оказалось ужасно занимательным! В одном месте учили играть на барабанах, в другом давали уроки русского кулачного боя, в третьем была двигательная медитация. Я так забегалась, что чуть не пропустила занятие по танцу живота. Давала его, естественно, Мелания. Она уже переоделась и звенела висюльками костюма. Мелька, нет, теперь уж точно Аиша, включила магнитофон, и полилась завораживающая восточная музыка. Я немедленно присоединилась. Подруга вела занятия совсем по-другому, чем в городе. Она не объясняла, как и что делать, а танцевала и подпевала себе, а люди вокруг нее медленно втягивались в танец. Казалось, из Аиши, а не из динамиков струилась мягкая мелодия, обволакивая и вовлекая. В своем звенящем ярком костюме Мелания была, как ни удивительно, совершенно к месту на этой большой лесной поляне. Она словно принесла с собой сказку. Казалось, северному лесу приятно, что на его поляну села экзотическая птица с далеких берегов Красного моря. Танец неспешно разрастался людьми, занимая все пространство поляны. Они плясали, кто правильно, кто неправильно, но от души! Мне казалось, я ощущаю вокруг вихри радости, упругие, как маленькие водовороты на мелководье, где мы плескались, выскочив из горячей ошовской баньки. Капризное солнце опять выглянуло, заиграло на яркой расшивке костюма и на лицах, стало еще веселей. Народ разошелся вовсю, как на хорошей восточной вечеринке!
Идиллию прекратила голосистая Зульфия. Я подметила, что смотрит она на Мельку совсем недобро. С самого начала занятия она стояла в сторонке, внимательно наблюдая за происходящим. Потом, когда танец достиг кульминации, неожиданно выскочила в круг, стала громко подпевать, перекрикивая динамики и выполняя при этом дикие африканско-папуасские движения, не имеющие ничего общего с тем, что показывала Аиша. Зульфия прыгала, вопила, вытесняя танцующих к самому краю поляны. Она делала это так энергично, что в мою голову даже закралась суеверная мысль, что в темпераментную даму кто-то или что-то вселилось. Некая не слишком приятная сущность. Окружающие тоже не могли решить, как себя вести. Повторять за Зульфией никому не хотелось, а танцевать как раньше она не давала. Какое-то время кто-то еще продолжал ритмично двигаться, но вскоре остановились все. И Мелания тоже. Люди стояли и недоуменно смотрели на кривляющуюся женщину. Однако это быстро всем надоело, и народ стаи разбредаться кто куда. Зульфия же как будто ничего и не заметила. Или она только этого и добивалась, чтобы люди ушли с Мелькиного занятия? Зачем? Непонятно. Ведь танец живота – один из танцев мира. А может, все дело в желании быть единоличным лидером? Самым главным гуру? Отдышавшись и прочистив горло, она бросила Мельке небрежно:
– Вот смотри, Аиша, как надо людей заводить.
– Спасибо, Зуля, – ответила Мелания не без язвы, – буду знать.
Женщины обменялись такими взглядами! Любви в этих взглядах точно не было. Даже легкой симпатии. Опять зазвучал барабан. Неугомонная дама сзывала на свои танцы. После того как она бесцеремонно прервала Мелькин мастер-класс, мне в них участвовать не хотелось. «Не очень-то много мира на этом фестивале», – подумала я. Аиша отвела меня в сторону, мы присели на поваленное бревно, наблюдая, как растет хоровод Зульфии.
– Вот увидишь, натанцуются, будут как выжатые лимоны.
– Почему?
– А потому что Зулька всю групповую энергию заберет и использует. Откуда, ты думаешь, она такая сильная взялась? Фестивалями питается.
«Так вот почему нагревался амулет!» – осенило меня.
– А почему вы терпите?
– А я здесь последний раз. Если бы Катька и Глашка не уговорили, вообще бы не поехала.
– А другие как же? Они разве не видят?
– Нет, не видят. Возносят ее до небес, а сами не понимают, что она их просто грамотно «ест».
– Неужели никто не понимает? Здесь же все такие продвинутые!
– Некоторые понимают. Вот, например, те, кто организовал эти «Танцы мира». Зулька их использовала и выкинула из проекта. Но они только тогда и поняли, что их «употребили», когда остались с носом.
До этого тоже пели дифирамбы: «Зульфия такая сильная!», «Зульфия прирожденный лидер», «Зульфия прекрасный организатор» и все в таком же духе. Вот на них этот лидер и опробовал свое лидерство. Сначала их слегка подвинула, а потом совсем выдавила из оргкомитета. Сейчас уже все забыли, чья это идея «Танцы мира». Думают, что Зульфии.
– А коммерчески это выгодно?
– Еще как! Особенно если всех вокруг обобрать!
– Ну хорошо, но ты же ей жить не мешаешь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93