А я не мазохистка, мне это тоже быстро надоедает. Дилемма! Не влюбляться я все-таки не могу, как бы ни вопила о том, что любить больно. Поэтому… Поэтому все всегда будет так, как… есть. Остается цитировать незабвенную Франсуазу Саган и ее «Здравствуй, грусть». «…Я женщина, которую разлюбил мужчина! Есть от чего меняться в лице!» Да, великая француженка права! Всегда полезно поучиться у великих. Вполне возможно, что рассматривать творчество как лекарство от несовершенства этого мира не так уж глупо. Я ведь не могу изменить этот мир, но зато я могу его отразить. Со своей точки зрения.
Может, кто-то задумается, а может, нет. В любом случае мне станет легче. Похоже, все-таки не стоит жалеть о деньгах. Если бы не история с долгами Андрея, я бы не решилась заняться этим всерьез. Я не слишком в себе уверена как в умнице… Да и как в красавице, если подумать, тоже… В последнем меня частенько уверяли особи противоположного пола и иногда даже зеркало… Но не настолько часто, чтобы я слепо поверила в свою неотразимость. И слава богу! Хоть это подтверждает наличие у меня некоторого количества мозгов. Так что надежда есть. А теперь у меня договор с издательством. Хочешь не хочешь, а надо… М-да… Тут не до комплексов!
Однако стоило сесть за компьютер, и мне тут же позвонила Катерина. Черт побери! Я совсем забыла про ее конкурс! Катька орала как раненый слон, потому что, оказывается, я еще не пришла на репетицию и последнюю примерку и меня – о, ужас! – уже минут пятнадцать как ждут. А мобильный я, скотина такая, выключила! Черт, начисто вылетело из головы! Кротко повинившись, я обещала поймать машину и появиться минут через двадцать, если не будет пробок. Учитывая мое неопределенное финансовое положение, жаба душила меня чудовищно, но что делать!
Репетиция прошла, как всегда, под Катеринины фельдфебельские крики. Разве что «творец» орала на меня, «спасительницу», больше, чем обычно. Мало того что опоздала, так во мне еще и куража нет. Его и вправду не было, мои мысли постоянно улетали далеко в литературное будущее. Когда мне порядком надоели ее вопли, я заставила себя собраться и выдала кураж. Катька отстала. До этого она чистила меня, бедную, на чем свет стоит, и за походку, и за осанку, и за «кислую морду». Модели-профессионалки смотрели на меня с плохо скрываемым презрением. Я-то понимала, что совсем не так плоха, как расписывает меня Катерина. Девочки были не в курсе, что в свое время бабушка оплатила мне учебу в так называемой «школе моделей», кстати в одной из самых крутых в городе. И портфолио у меня дома в шкафу валяется. Именно тогда и появилась моя «Дорожная карта юной модели». Просто сегодня Катька хотела от меня иного. Волшебства. Той специфической магии, когда я привлекала внимание не только собой, любимой, а образом, созданным платьем. Ну, это уже высший пилотаж! Для этого нужно настроение. Катька и требовала от меня именно настроения, особенно в свадебном наряде «Царевна Лебедь». Сегодня она была совсем невменяемой, впрочем, я ее понимала. Моя подруга очень волновалась, равнодушные лица профессионалок раздражали ее, тем более что в основной своей массе модели артистизмом не отличаются. Да им и не надо, если подумать… Хорошая модель должна демонстрировать одежду, а не себя… Или себя только как дополнение к одежде. А Катя всего лишь хотела видеть во мне «поддержку и опору» своим бессмертным идеям. И естественно, отыгрывалась на мне по полной. Как на самом близком в данный момент человеке! Ну почему я всех понимаю и оправдываю! Что за дурацкий у меня характер! Если бы она так возила по асфальту кого-нибудь из нанятых ею моделей, был бы скандал, а я терплю. И совершенно бесплатно, надо заметить! Потому что я точно знаю: из этой коллекции мне не достанется ничего. Ее разберут. Всю до последней нитки, даже если Катька не выиграет ничего, – так хороши эти конкурсные вещи.
Утром меня разбудили трели мобильника и надрывные звонки телефона. По обеим линиям звонила Катерина. Она очень боялась, что я просплю, хотя это было бы сложно, даже с моими способностями, – мероприятие начиналось в пять часов вечера. Но Катька жаждала общаться. Она мучилась сомнениями и комплексами, ее терзал страх, и больше всего она нуждалась в бескорыстном утешении и восхищении, которое я стала извергать на нее потоками. Этого ей показалось мало, и через пятнадцать минут она уже сидела на моей кухне, оживая под волшебными струями самой беззастенчивой лести и уничтожая содержимое моего холодильника. На нервной почве, надо полагать. Потом за ней заехал Андрей и она, захватив меня в качестве успокоительного средства, понеслась навстречу судьбе…
Катькины переживания изрядно меня измотали, и к началу конкурса, проходившего в жеманной «Европе» на ее знаменитой «крыше», я чувствовала себя выжатым лимоном. Однако уже на месте недобрые взгляды девушек-моделей и теплая улыбка Глафиры придали мне с одной стороны сил, а с другой – моего знаменитого куража. Когда теплые Глашкины руки заскользили по моему лицу, я ощутила такой приток энергии, что все отданное нервической Катерине показалось мне мелочью.
– Глашка, – спросила я подозрительно, – ты зачем меня подкармливаешь?
Глафира улыбнулась, как сытая тигрица, и ответила:
– Делюсь избытками с неимущими. Меня хорошо накормили сегодня ночью.
– Доктор?
– Доктор, доктор… он меня сегодня после показа придет кофейком попоить. И проводить до дому. Чтобы не обидел кто, – опять выдала она что-то среднее между ухмылкой и урчанием.
С нашим гримером что-то произошло. Во-первых, она сочилась самодовольством, как спелая молдавская груша соком, и ей это, как ни странно, шло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93