Так вот, Выход Хемингуэя был короток и прост: дробовик. И будь сейчас у
Генри оружие.., не то что он бы непременно сделал это в обществе друзей. У
их четверки бывало немало хороших моментов в "Дыре в стене" и было бы
нечестно все портить. Такое навсегда осквернило бы "Дыру" для Пита и
Джоунси, да и для Бивера тоже, возможно, больше всего именно для Бивера, а
это уж подлость. Но скоро все свершится, он чувствовал, как оно
приближается, словно зуд в носу, перед тем как чихнуть, но, наверное, это
так и будет выглядеть. Всего лишь "ап-чхи" - и привет тьма, старая подруга.
Согласно Выходу Хемингуэя, следует снять туфлю и носок, упереть приклад
в пол, сунуть дуло в рот, большим пальцем спустить курок.
Памятка себе, подумал Генри, выравнивая вильнувший "скаут". Хорошо еще,
что колеи остались, да, собственно говоря, эта дорога и есть две колеи,
вырытые трелевочными машинами, безостановочно ползущими по ней летом. Если
сделаешь это таким образом, прими сначала слабительное и подожди, пока
сходишь в туалет, ни к чему доставлять лишние хлопоты тем, кто тебя найдет.
- Пожалуй, не стоит так спешить, - сказал Пит. У его ног стояла
неизменная бутылка с пивом, уже наполовину опустошенная. Но одной бутылки
недостаточно, чтобы вернуть Питу благодушное настроение. Еще три-четыре, и
Генри вполне может переть по этой дороге под шестьдесят в час, а Пит при
этом будет громко подпевать этому мудацкому диску "Пинк Флойд". А он вполне
способен выжать шестьдесят, и ничего "скауту" не сделается, разве что бампер
немного погнется. Оказаться в колеях Дип-кат, пусть и забитых снегом, все
равно что лететь по рельсам. Если снег будет так валить и дальше, их дело
плохо, ну а пока.., все в порядке.
- Не волнуйся, Пит, все тип-топ.
- Хочешь пива?
- Только не за рулем.
- Даже в такой глухомани?
- Позже.
Пит притих, предоставив Генри тоскливую работенку: следить за светом
фар и пробираться по извилистой дороге между деревьями. Оставив его наедине
со своими мыслями, чего тот и добивался. Все равно что трогать и трогать
языком больной зуб, проверяя, ноет или нет. Но именно этого он и хотел.
Существуют таблетки. Существует старый надежный способ; включенная
электробритва в ванне с водой. Можно утонуть. Прыгнуть с обрыва. Револьвер в
ухо - слишком ненадежно. Как и резать вены на запястьях, это только для
психопатов, разыгрывающих самоубийство. Генри крайне заинтересовал японский
способ: надеть петлю на шею. Привязать другой конец к большому камню.
Положить камень на сиденье стула, сесть на пол и прижаться к чему-нибудь
спиной, так, чтобы нельзя было упасть назад. Опрокинуть стул. Камень
откатится. Человек может прожить от трех до пяти минут в состоянии
усугубляющейся асфиксии. Серое перетекает в черное - привет тьма, старая
подруга.
Он прочел об этом методе в одном из любимых Джоунси детективов Кинси
Милхоуна. Детективы и ужастики - две составляющие радостей Джоунси. Но Генри
больше склонялся к Выходу Хемингуэя.
Пит прикончил первую бутылку и, довольно улыбаясь, дернул пробку
второй.
- И что ты об этом думаешь?
Генри словно выдернули силком из той вселенной, где живые действительно
хотели жить. И как обычно в последнее время, он нетерпеливо поморщился. Но
сейчас главное, чтобы никто из них ничего не заподозрил, а ему казалось, что
Джоунси уже насторожился, да и Бивер вроде бы тоже. Эти двое иногда могли
заглянуть внутрь. Пит, разумеется, ни сном ни духом, но и он способен
сболтнуть в самый неподходящий момент, мол, каким озабоченным выглядит
старина Генри, должно быть, что-то неприятное на уме, а Генри совсем это ни
к чему. Для их четверки, старой канзасской банды Алых Пиратов
третьего-четвертого классов, эта поездка в "Дыру в стене" будет последней, и
нужно, чтобы о ней сохранились самые светлые воспоминания. Пусть они будут
потрясены и ошеломлены случившимся, даже Джоунси, который чаще других видел
Генри насквозь. Пусть твердят, что для них это полнейшая неожиданность. Все
лучше, чем если оставшиеся трое будут сидеть по углам, опустив головы, боясь
встретиться взглядами, думая, что им следовало бы догадаться, что все
признаки были налицо, а они так ничего и не предприняли.
Поэтому он вернулся в другую реальность, убедительно изображая
неподдельный интерес. А кому это удастся лучше, чем шринку?
- О чем я должен думать?
- Да об этой чепухе у Госслина, тупица, - пояснил Пит, закатив глаза. -
О том вздоре, о котором толковал старик Госслин.
- Пит, его не зря зовут стариком. Ему уже восемьдесят, не меньше, а
единственное, в чем не испытывают недостатка старики и старухи, так это
истерия - типичный психоз пожилого возраста.
"Скаут" тоже не весенний цыпленочек - четырнадцать лет и второй круг по
орбите одометра - выскочил из колеи, и его незамедлительно занесло, невзирая
ни на какой четырехколесный привод. Генри выровнял машину, едва не
засмеявшись, когда Пит уронил бутылку на пол и пронзительно взвизгнул:
- Эй, мать твою, какого черта! Смотри, что делаешь!
Генри сбавил скорость, почувствовал, что "скаут" стал слушаться, и
снова нажал на педаль намеренно быстро и сильно. Машина снова пошла юзом, на
этот раз против часовой стрелки. Очередной вопль Пита... Он повторил маневр,
"скаут" вновь ввалился в колеи и на этот раз побежал гладко как по маслу.
Неоспоримое преимущество решения покончить с жизнью - малые неприятности
больше не действуют на нервы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34