Туланн запоздало понял, что тот же звук они слышали в ночь накануне разрушения Аон Кранна.
— Назад! — крикнул он. — С моста!
Началась паника. Солдаты пытались как можно скорее сбежать с Аон Кранна, толкаясь и мешая друг другу. Впрочем, сейчас целью Зарруса был не мост. Ярчайшие лучи зеленого света возникли в воздухе. Сопровождавший их звук напоминал удар исполинского хлыста. И там, где лучи попадали в стену города, возгоралось зеленое пламя. На противоположной стороне пропасти мгновенно начался пожар. Заррусу было все равно, задевает он свои собственные войска или нет. Он направил магию на разрушение окружающего; колдовские лучи невероятной мощи мгновенно сжигали все на своем пути.
Пламя достигло края моста и охватило находящихся там людей. Даже с другой стороны ущелья Туланн слышал крики несчастных, полные боли и страха. Многие прыгали с Аон Кранна или с краев пропасти в реку, текущую далеко внизу, — на верную смерть. Люди, превратившиеся в живые факелы, метались по мосту.
Кто-то скомандовал отступление, и те, кто был еще в состоянии передвигаться, потоком потянулись с моста. Многие были обожжены, многие — помяты в давке, и все без исключения пребывали в ужасе.
Когда людей на мосту не осталось, Туланн наконец очнулся. На негнущихся ногах он подошел к краю моста и посмотрел на другую сторону пропасти.
Зеленые лучи погасли; кое-где еще догорали смоляные снаряды. Остро пахло горелой плотью. Там и тут курились дымки. С моста до сих пор доносились звуки: среди мертвых копошились живые, корчась от жуткой боли. Их стоны и хрипы слабели с каждой секундой. Туланн молча созерцал обугленную кучу тел. Ведь это он — именно он — послал людей на верную смерть. Он так радовался своему плану и так мало задумывался о последствиях…
Армия альянса была рассеяна, сожжена, уничтожена. Менее чем за час.
— Нам нужно добраться туда как можно скорее, — поторопила Мелисенда. — Они не знают, какова истинная мощь Зарруса. А между тем он почти преобразовался.
— Я только хочу попрощаться, Мелисенда. — Йиска подошел к Талискеру и Малки. Снова начинался дождь, небо было затянуто тяжелыми темными тучами. — Однажды я видел солнце, — невесело улыбнулся он.
Талискер усмехнулся в ответ:
— Да, иногда оно там бывает, честное слово.
— Увидимся. Может, в Дурганти. Если нет — тогда в Руаннох Вере, — кивнул Малки. — Будь поосторожнее на спине у орла. Они не очень-то любят носить пассажиров.
— Ладно, учту. — Йиска вернулся к Мелисенде, которая уже сидела верхом на сидском орле.
— Эй, Йиска, — окликнул Малки, — если увидишь Эффи, попроси ее нас дождаться.
Йиска поднял вверх большие пальцы. Никто из них так ни словом и не обмолвился о Заррусе. В любом случае горец всегда оставался оптимистом.
Прежде чем они отбыли, Йиска еще раз глянул на друзей. Талискер выглядел гораздо лучше. Его организм восстанавливался с невероятной скоростью. Возможно, отчасти дело было в магии, поскольку здоровой рукой Талискер сжимал Бразнаир.
Мне нужно еще несколько тел. Всего несколько штук. Горза посылает мертвецов, но слишком медленно! Слишком! Мой источник иссяк, а сиды празднуют возвращение своей магии. Теперь или никогда.
Время не терпит.
Проклятая армия альянса! Пришлось потратить на них часть своей энергии. Ну ладно, зато теперь они не скоро восстановятся.
Что ж… Как ни жаль, я вынужден убить слуг.
ГЛАВА 18
Около полуночи снова пришли воины и увели еще нескольких человек. Теперь пленники знали — куда и зачем, и оттого было много тяжелее. Лэйку, Родни, Рене и Милли повезло: они оказались в дальней части тюрьмы. Когда опять явились воины, началась паника. Женщины рыдали, прижимая к себе сыновей и мужей. Толпа — всего в шатре было около полутора сотен человек — подалась назад, словно пытаясь каким-то чудом стать невидимой. Тех, кто находился в дальнем конце, могли даже раздавить о стены.
Среди пленников были дети, и по безмолвному соглашению их спрятали среди взрослых. Впрочем, родителям не стоило волноваться: солдаты выбирали в первую очередь крепких и сильных мужчин. Те уходили безропотно, целуя на прощание своих жен, сестер и матерей.
Захватчики сформировали живой барьер из шардов и флэйев, которые выступили вперед, отжимая толпу — более страхом, нежели физической силой. Бежать было некуда, и солдаты спокойно занимались отбором, словно имели дело не с людьми, а со стадом овец.
Воздух шатра был пропитан резким, сильным запахом. Один из углов приспособили под туалет, но человеческие отходы почти не ощущались рядом с этой лишающей сил вонью. Впервые Лэйк осознал, что «запах страха» не просто образное выражение; он действительно существует. Мощное смешение адреналина и ферромонов — неожиданно отвратительное…
Когда мужчин увели, многие сели на пол и безутешно заплакали. Рене тихо всхлипывала, видя, как забирают мужа ее подруги. Лэйк мог только порадоваться, что снаружи темно. Иначе сквозь прозрачные стены пленники увидели бы, что происходит с их сотоварищами.
— Сичей. Сичей… — прошептал он, обращаясь к Родни, однако старик по-прежнему напевал себе под нос. Он занимался этим последние несколько минут, и Лэйк ощутил, как в нем поднимается волна ярости.
— Ради всего святого, сичей! — Он схватил старика за одеяло, накинутое на плечи, и хорошенько встряхнул его. — Надо выбираться отсюда. Прекрати!
Родни не послушался; его губы по-прежнему двигались. Лицо старика было так близко, что Лэйк чувствовал его дыхание у себя на щеке.
— Сынок. — Рене положила руку ему на плечо и притянула к себе. — Он делает то, что имеет для него смысл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118