Он снова поднял Бразнаир, и из камня ударил луч света, точно указывая дорогу.
— Думаю, нам надо идти туда, Дункан, — сказал Малки.
— Угу. А еще лучше — бежать.
Наверное, это была самая мрачная и угрюмая армия, которая когда-либо собиралась в Сутре. Мокрые, грязные, измученные люди. Многие были ранены и обожжены. Их волосы, ресницы и брови пребывали в том же состоянии, что и у их юного императора.
Целые отряды занимались расчисткой моста, и поэтому им пришлось побросать мертвых товарищей в реку. Тела были неузнаваемы, плоть спеклась в черную массу. Огонь был так силен, что некоторые кости сплавились друг с другом; шореты, феины и сиды — все действительно оказались на равных, неразличимые в жестокой смерти. Те, которым было поручено это задание, освобождались от последующих боев и могли заниматься вспомогательными работами. Невероятно, но многие отказались от этой поблажки. Они были исполнены такой мрачной решимости, что никто не осмелился увещевать их.
Шел сильный дождь. Река снова превратилась в бурный поток и ревела под ногами. И хотя сырость и непролазная слякоть затрудняли работу, Туланн радовался ненастью. Вонь сгоревшей плоти слишком сильно деморализовала людей, а дождь смывал запах, наполняя воздух свежестью.
Туланн выехал вперед, положив руку на гриву серой лошади, подаренной ему Сигридом. Сам тан находился подле него, сидя на огромном рыжем жеребце. Здесь же были Фрейя, Рако, Йиска и Мелисенда.
На миг воцарилась полная тишина. Никто не шевелился, никто не смел приблизиться к Туланну.
Император был полон решимости. Когда прибудут потерянные души, он отправится в Дурганти вместе с ними. Сам поведет в бой свои войска. Если же потерянные не явятся, он лично швырнет Йиску и Мелисенду в пропасть. Так они стояли у края моста и ждали — в полной готовности. Минуты проходили за минутами, но все было тихо.
— Туланн, — Сигрид наклонился к нему, — пожалуй, нам следовало подождать их прибытия, прежде чем строить армию. На этот раз люди могут умереть от холода.
Туланн нахмурил обгоревшие брови.
— Нет, Сигрид. Мы должны быть готовы.
Они бегут со всех ног. Кругом непроглядная тьма, и кажется, что они движутся очень медленно или не движутся вовсе. «Пустота» снова вздрагивает и корчится. «Что, если она разрушится? — думает Талискер. — Пострадают ли тогда и два мира, лежащие за ее пределами?»
Следом за ними бегут потерянные души. Бегут неслышно, однако здесь даже тишина имеет звучание. Талискер задыхается в тяжелом, густом как патока воздухе.
— Дункан, вперед!
Талискер смотрит вперед. Там снова огонь.
— Что, если они не придут? — Сигрид говорил тихо, чтобы не деморализовать своих людей окончательно. — Что, если сидская ведьма ошиблась?
— Тогда она умрет… В любом случае, Сигрид, Талискер — герой твоего народа — должен прийти в суровую годину и спасти всех от напасти. Феины так романтичны… У них есть вера. Так почему же ее нет у тебя?
Сигрид не ответил, его лицо еще больше посуровело.
Туланн неотрывно смотрел прямо перед собой, и поэтому он одним из последних заметил, как в небе над северной оконечностью ущелья начало разгораться пламя, а воздух задрожал от жары.
— Туланн… Сир, смотрите!
— Как раз вовремя, — пробормотал он и покосился на Мелисенду. Она глядела в сторону севера, как и остальные. Однако сидская колдунья была спокойной — или хотела казаться таковой…
Туланн никогда прежде не видел Талискера, но был уверен, что это может быть только легендарный герой феинов. Высокий рыжеволосый человек вбежал в портал, едва тот достаточно расширился.
За спиной Талискера стояли мертвецы. Когда окно портала раздалось в стороны, Туланн изумленно вздохнул. Боги! Да сколько же их там? Тысячи и тысячи — мертвые бежали следом за Талискером; их лица были исполнены мрачной решимости.
Когда Талискер приблизился к краю «пустоты», послышался скрежещущий звук; портал заколыхался. Туланну показалось, что он вот-вот взорвется.
— Отойдите! — крикнул он своим людям. — Назад!
Талискер пробежал сквозь пламя и рухнул на влажную землю. Он тотчас вспомнил о потерянных душах и оглянулся, чтобы проверить, действует ли еще портал, Мелисенда ударила коня пятками и галопом подскакала к Дункану.
— Талискер, дай мне Бразнаир! — крикнула она. — Быстрее!
Туланну показалось, что Талискер заколебался. Он промедлил гораздо дольше, чем можно было ожидать, затем все-таки швырнул камень Мелисенде, и та ловко его поймала. Соскочив с лошади, сида встала подле окна портала; Бразнаир ярко разгорелся в ее ладони, поднятой над головой. Зеленый свет прорезал реальность Сутры, словно расколов ее на части. Мертвые воины ответили на призыв Бразнаира и потоком устремились за Мелисендой.
Талискер подошел к Туланну и Сигриду и чуть поклонился. Вместе с ним подошел еще один воин; теперь, когда он стоял ближе, Туланн понял, что это не один из потерянных. Было трудно понять, живой воин или мертвый. По другую руку от Талискера находился глашатай призраков. Именно он и заговорил первым.
— Тан и император, — раздался мертвенный хриплый голос, — как и в жизни, так и в смерти, мы — ваши верные слуги. Мы желаем лишь вернуть нашу плоть и упокоиться в земле.
Пока он говорил, воины продолжали выходить из портала и выстраиваться в ряды — в мрачной тишине. За спиной у императора кто-то тихо ахнул, узнав одного из призраков.
— Будьте осторожны, — сказал глашатай. — Не вздумайте прикасаться к нам.
Туланн невольно вздрогнул, осознав, что мертвецы материальны. Дождь вымочил их белую кожу, отчего она выглядела яркой, почти светящейся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118