— Представьте себе жизнь без языка, — тихо проговорил Эбер, продолжая вглядываться в темную воду внизу. — Я мог бы научить сына читать — язык, конечно, но не разговорный. Там, где нет звуков, нет красоты: изменение интонаций, слоги, ассонанс, ритм, рифма… Я не знал, какая страшная это потеря. Представьте себе поэзию без звуков — слова без музыки. Я приговорил Ллиа к миру безмолвия. В нем не звучит смех, песня не тронет его сердце, не живет эхо и не шепчет свои тайны река. Он даже не слышал своего имени. — Эбер опустил голову, и несколько мгновений до его гостей доносился лишь шум воды.
Потом он посмотрел на своих гостей, удивленно и одновременно смущенно, словно они подслушали его разговор с самим собой.
— Я расскажу вам, что мне известно об Алаане, — проговорил он. — Он обладал поразительным талантом скрываться от других людей. Можно было подумать, что ты его прекрасно понимаешь, многие так и считали, но на самом деле они и половины про него не знали. Алаан был очень закрытым — не зря он подружился с уистом, который страшно пуглив, — закрытым и осторожным. Но все эти черты прятались за фасадом поразительного обаяния. А еще он никогда не оставался равнодушным к бедам людей. Однажды он привез мне подарок. Просто так. Без всякого повода. Я вам покажу.
Эбер проковылял внутрь и вернулся с длинной, узкой шкатулкой в руках. Он открыл крышку и достал флейту, когда-то белую, но теперь пожелтевшую от древнего возраста.
— Алаан надеялся, что я смогу прочитать надпись, но она сделана на каком-то очень древнем языке, и мне просто не хватило знаний. Впрочем, я вовсе не уверен, что это на самом деле буквы. Говорят, флейта волшебная, если вы склонны верить в подобные вещи, и ее пение может услышать даже глухой человек. Но либо я не сумел разгадать ее тайну, либо в ней нет ничего особенного.
Он передал флейту Синддлу:
— Вы видели что-нибудь подобное?
Синддл осторожно взял в руки инструмент и подставил его лунному свету.
— Нет, не видел. Но я думаю, что она очень древняя. Я даже не могу понять, из чего она сделана. Кость?
— Рог мистического зверя по имени рыба-кит — по крайней мере так сказал Алаан. Прежде флейта принадлежала менестрелю, которого звали Руадан.
— Я о нем слышал! — вскричал Синддл, вскинув голову. — Баллады. В них говорится о менестреле, который завоевал сердце принцессы при помощи волшебной флейты.
Эбер кивнул:
— Да. Только, когда флейту украли, чары рассеялись, и принцесса уговорила отца казнить несчастного Руадана за то, что он ее околдовал и обманом вынудил отдать свою любовь. Но говорят, что глухие люди могут услышать пение сказочной флейты, и Алаан принес ее мне — впрочем, он не был уверен, что это именно она, хотя и надеялся, что не ошибся. Он обожал древние вещи — причем самые разные. — Старик посмотрел на Синддла, словно пытался его оценить. — Алаан просил меня сохранить флейту и никому о ней не рассказывать. Но он умер… Алаан назвал мне имя одного человека. Его зовут Гилберт Абергейл. Вы не могли бы отвезти флейту ему? Мне кажется, она должна быть у него. Вы его найдете на турнирах, которые проводятся у границы Старого Королевства. Он был другом Алаана. Единственным, о котором мне известно. — Старик печально покачал головой. — Единственным, кроме меня.
— Мой народ путешествуют по землям между горами, — сказал Синддл. — Я с ними свяжусь, мы найдем Гилберта Абергейла и передадим ему флейту.
— Вы не должны… — Взгляд Эбера заметался по террасе, не останавливаясь ни на ком в отдельности. — Флейта представляет огромную ценность, и многие захотят ею завладеть — из-за легенды. Вам не следует рассказывать всем подряд о том, что она у вас. Я говорю это ради вашей собственной безопасности.
Синддл кивнул.
— В таком случае я не стану упоминать о флейте, только попытаюсь найти друга Алаана, — пообещал он и поднес флейту к губам, наполнив ночь легкими, нежными звуками.
Неожиданно сын Эбера поднял голову, но тут же вернулся к прерванной игре, привлеченный лишь движением рук Синддла. Собиратель преданий снова заиграл, но мальчик его не слышал.
— Мне еще не приходилось встречать флейту с таким звуком, — проговорил Синддл и снова принялся рассматривать инструмент.
— Думаю, что такой флейты не держал в руках никто, — тихо сказал Эбер. — Но уже поздно. Вы можете остаться на ночь в доме Гвиара, если пожелаете. У нас достаточно кроватей, только вот отдельных комнат на всех не хватит. Мы здесь спим днем, а живем ночью, чтобы я мог изучать звезды, но вы, наверное, устали после долгого пути.
Все четверо быстро переглянулись, и Синддл сказал:
— Мы разбили лагерь на оконечности вашего острова, у нас там лодка, мы бы хотели за ней присмотреть. Мы признательны вам за любезное приглашение, Эбер, и благодарим вас, но сегодня нам придется спать на берегу.
Старик кивнул:
— Если вы будете лежать на берегу реки, прислушайтесь к ее речам. У нее есть тайна, нужно только уметь ее узнать.
Друзья нашли относительно удобное место и лежали, прислушиваясь к шепоту реки, которая бежала мимо Болтливого Камня. Встреча с Эбером оказалась такой неожиданной и необычной, что Тэму временами казалось, будто ее и вовсе не было. Может быть, он спал и ему приснился разговор со странным стариком? Тень Алаана повсюду следует за ними. От моста Теланон, где им чудом удалось остаться в живых, до Ивового Прута, откуда они едва унесли ноги.
А теперь они чуть не разбили лодку о диковинный каменистый остров. И что же они здесь обнаружили? Полоумного старика, у которого сын калека. А еще он знает Алаана. Он назвал его мошенником, хотя в его голосе прозвучало явное расположение — в отличие от Делгерта Галлона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165