Он разговаривал с человеком, который дышал, слышал его твердые шаги по каменному полу комнаты, взял из его рук бокал с вином… Вот уже три года Каррал приходит в башню, чтобы испробовать угощение, которое слуги оставляют в башне для привидений — с тех самых пор, как умерла Ансель. Он сам призрак.
А теперь какой-то человек, назвавшийся призраком, исчез в ночи. Прямо из высокой башни, из которой имеется только один выход — Каррал знал это совершенно точно. Круглая комната, толстые стены. Здесь просто не может быть секретных проходов и лазеек. Выбраться можно лишь через дверь… или окно.
Он осторожно поднялся и подошел к открытому окну. Немного смущаясь того, что собирался сделать, Каррал протянул руку и принялся ощупывать стену под подоконником, чтобы убедиться, что там никого нет.
— Глупо, — сказал он вслух.
Каррал постоял несколько мгновений у окна, опираясь на подоконник и наслаждаясь прикосновениями ласкового ночного ветерка, напомнившего ему поцелуи дочери. Где-то вдалеке закричала птица.
ГЛАВА 24
Элиз открыла дверь в свою комнату так осторожно, что она даже не скрипнула, и посмотрела в щелочку в освещенный свечами коридор. Да, они на месте — стражники в темно-синих ливреях Уиллсов, а один в темно-малиновой принца Иннесского. Она тихо закрыла дверь и снова забралась в постель.
Вчера ночью поднялся настоящий переполох — говорили, что в одном из коридоров видели вора — повсюду поставили охрану. Похоже, все поверили, что среди менестрелей, прибывших с принцем Иннесским, оказался мошенник, который охотится за драгоценностями, или даже убийца, выдающий себя за музыканта. У Элиз эти разговоры вызывали скептическую улыбку. Весьма характерно для Уиллсов с их раздутым чувством собственной значимости — кому нужна смерть одного из них, да и зачем? А если все-таки в замок пробрался наемный убийца, Элиз надеялась, что он прикончит Мэнвина или его злобную жену. Она взяла книгу и осторожно ее открыла.
Элиз любила почитать в кровати. Такое поведение не одобрялось, поскольку представители старшего поколения утверждали, будто чтение в постели портит характер и навевает дурные сны, которые приводят к лености и мечтательности. Элиз считала, что некоторые взгляды на жизнь настолько неистребимо бессмысленны, что граничат с безумием.
Да, она действительно склонна к мечтательности и некоторой лености, но Элиз не сомневалась, что дело тут вовсе не в том, что она читает перед сном. Нет, просто таким способом она протестует против жизни, которую ее заставляют вести.
Впрочем, ей нравилось ничего не делать и предаваться мечтам. Только так девушка могла сохранить свое воображение, без которого давно сошла бы с ума. Если жизнь — это существование в душном, запертом замке, где всем заправляют Мэнвин и Бэтт… Элиз на мгновение закрыла глаза, чтобы прогнать неприятные мысли.
Только полеты фантазии позволяли ей бежать от реальности. Как часто Элиз придумывала себе будущее, в котором была свободна от своих родных, постоянно вмешивающихся в ее жизнь, их дурацкой вражды и бесконечных интриг. Как же она их всех ненавидит!
Неожиданно Элиз поняла, что читает одну и ту же страницу вот уже в десятый раз, не понимая ни единого слова. Она начала сначала, но, не выдержав, опустила тяжелую книгу на колени. Ее мысли все время возвращались к взволнованному предупреждению принца Майкла.
Почему в начале вечера он был таким обаятельным и веселым, а потом вдруг все переменилось и принц погрузился в отчаяние? Может быть, он лишь надел маску «приятного молодого человека»? Или, как раз наоборот, тоска и испуганный шепот — притворство?
Элиз вспомнила, что видела, как он разговаривал с суровым на вид рыцарем — кажется, его звали Эремон. Элиз передернуло, когда она вспомнила советника принца Иннесского. Может быть, именно разговор с ним стал причиной столь разительной перемены в принце Майкле?
Кто знает? Элиз сочувствовала молодому принцу, наверняка его положение в тысячу раз хуже, чем ее собственное. Иначе почему он так несчастлив?
«Интересно, читает ли он по ночам, перед тем как уснуть? — подумала она. — Представляет ли себе день, когда ему удастся обрести свободу от обязательств, которые накладывает на него семья? Возможно, он находится в таком отчаянии, потому что не видит впереди никакого просвета. Или у него просто нет воображения?»
В дверь едва слышно постучали. На несколько секунд Элиз замерла в своей постели и не отвечала, представив себе, что к ней заявился юный принц. Сердце отчаянно билось у нее в груди.
Затем дверь слегка приоткрылась, и она услышала тихий голос отца, который звал ее по имени.
— Входи, — так же шепотом ответила Элиз, которая сама не знала, почему вдруг понизила голос.
Каррал быстро вошел в комнату и закрыл за собой дверь так осторожно, что Элиз даже не услышала щелчка замка. Когда отец повернулся к ней, ее поразило его лицо — потемневшее и измученное.
— Что случилось? — спросила она, отбросив в сторону книгу и сев на кровати.
Каррал быстро пересек комнату, проверяя, свободен ли путь, своей тростью. Элиз взяла его за руку и усадила рядом с собой. Один его глаз окружало темно-синее пятно, на щеке расплылся яркий синяк.
— Что с твоим лицом? — спросила Элиз.
Каррал отвел руку дочери, которая попыталась прикоснуться к его щеке.
— Ничего страшного, — быстро ответил он. — Завтра принц попросит твоей руки. — Элиз показалось, что отец задыхается. — Я только что разговаривал c Мэнвином, твой дядя уже дал свое согласие, даже не потрудившись сначала обсудить этот вопрос со мной. Он заявил, что не сомневается в моем благоразумии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165