В умелых руках такая плеть могла причинить нестерпимую боль. По одной лишь осанке Локлона Р'шейл поняла, что он не только знал, как обращаться с этим инструментом, но получал от этого огромное удовольствие.Привязанный к столбу человек закричал еще до того, как косички Хвоста коснулись его спины и душераздирающе вопил снова и снова с каждым ударом. К последнему взмаху плети он уже только что-то невразумительно всхлипывал и, после того как солдаты отвязали его, потерял сознание, вскрикнув еще раз, когда израненную спину окатили ведром соленой воды. Два охранника оттащили наказанного в сторону и начали привязывать следующую жертву. Мисекис сверился со списком:— Вирнин Чандлер. Незаконное самогоноварение. Пять плетей.Сцена повторилась, и на Р'шейл накатила дурнота. Толпа молчаливо смотрела, замирая перед каждым ударом. Чандлер закричал только на втором, но под конец был так же разбит, как и его предшественник. Его столь же грубо привели в чувство; он завыл, когда на окровавленную спину хлынула соленая вода, но отошел в сторону без помощи солдат.К тому моменту, когда было покончено с третьим заключенным, Р'шейл казалось, что ее сейчас вырвет. Ей и раньше приходилось видеть наказание кнутом. В Цитадели подобная практика была распространена довольно широко — кнуту подвергали за не особо серьезные преступления. Но в Цитадели пороли обычной однохвостой плетью, с целью причинить боль, а не увечья. Локлон же стремился изранить свою жертву, насколько это было возможно.Когда вперед вывели Тарджу, Р'шейл содрогнулась при виде дикой радости и наслаждения, сверкавших в глазах палача. Тарджа прошел к столбу и, широко расставив ноги, поднял руки и крепко ухватился за железное кольцо. Непривычные к подобному сотрудничеству солдаты немного поколебались, прежде чем привязать Тарджу веревками.— Тарджаниан Тенраган. Драка в общественном месте. Десять плетей.По толпе прокатился изумленный ропот. Десять плетей присуждались лишь в самых крайних случаях. Уилема знали как достойного человека, назначающего наказание только с целью поддержания дисциплины, а не ради развлечения. Р'шейл бросила на коменданта быстрый взгляд и вдруг поняла, почему Тарджа стоял в списке последним. Локлон уже отвесил пятнадцать плетей своим безжалостным Тигровым Хвостом. Уилем оставил Тарджу на потом, чтобы хоть немного облегчить его участь. И хотя, с одной стороны, Р'шейл оценила поступок коменданта, но с другой — она сомневалась в его действенности. На мгновение девушка позволила глазам посмотреть сквозь происходящее на площади и увидела ауры вокруг Тарджи и Локлона. За последнее время ее странный необъяснимый дар усилился и стал легко контролируемым. Аура вокруг Тарджи была ясной, но отливала красным — единственный признак страха, который он отказывался показать кому бы то ни было. Аура Локлона была исчерчена рваными черными линиями и покрыта темными завихрениями. Это невольно вызвало в Р'шейл тяжелые воспоминания — такая же аура окружала Локлона, когда он издевался над ней самой. Девушка поразилась, что никто больше не видит истинной сущности этого человека, ведь она была столь же очевидна, как предостережение сигнального маяка.Толпа смолкла словно по команде — Локлон умело размахнулся и нанес первый удар. Плеть с резким звуком опустилась на спину Тарджи, который лишь вздрогнул, ничем иным не выдав пронзившую его боль. Следующий удар, нанесенный с не меньшей силой, пришелся по месту первого и оставил за собой яркий кровавый след. Тарджа, вздрогнув от боли, стиснул зубы, но не издал ни звука. Локлон отмерял удар за ударом, но Тарджа продолжал хранить молчание. Спина его с содранной кожей и оголенными мышцами походила на кровавое месиво. Толпа, казалось, дружно затаила дыхание, неподвижно замирая после каждого взмаха плетью. Все ожидали, что Тарджа вот-вот сломается и закричит. Локлон все больше выходил из себя. Р'шейл было знакомо это растущее в нем разочарование — такое же выражение появлялось на его лице, когда девушка отказывалась кричать, лишая его удовольствия от издевательств над ней.Над площадью разносился лишь издаваемый Локлоном резкий звук напряженного выдоха при каждом безжалостном ударе, вырывающем из спины Тарджи очередные кусочки плоти, да монотонный голос отсчитывающего эти удары сержанта. После десятого удара Локлон снова замахнулся, но его остановили возгласы толпы. Они могли презирать Тарджу за предательство, но они оценили его стойкость. Локлон выглядел разочарованным. Солдаты поспешно отвязали Тарджу от столба и окатили его спину соленой водой. Только когда соль ожгла его истерзанную спину, Тарджа наконец позволил себе вскрикнуть.Р'шейл чувствовала себя измученной жутким зрелищем, Крисабель же, напротив, была охвачена радостным возбуждением. Она повернулась к стоящей рядом с ней сестре одного из работных домов и защебетала что-то о том, какой сегодня выдался чудесный денек для экзекуции, хотя ветер все же довольно холодный, и не кажется ли сестре, что здесь нужно расположить какие-нибудь сиденья для удобства зрителей. Р'шейл, глядя, как солдаты уводят Тарджу, думала о том, сколько силы воли требовалось ему, чтобы оставаться на ногах.— Приведите к нему врача, — велел Уилем Мисекису, провожая упрямца глазами.— Если вы пытались его сломить, то, думаю, вам это не удалось.— У нас больше не будет с ним хлопот, — предсказал комендант. — Сегодня Тарджа смог заработать себе уважение.— Предатель он или нет, но он крепкий парень, — согласился Мисекис. — Я еще не видел никого, кто мог бы выдержать десять плетей не издав ни звука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157