Когда король посмотрел на Фари, входящего через главный вход, воздух замерцал, как поверхность вертикально поставленного пруда.
— Какие новости, Фари? — с преувеличенной веселостью спросил король. — Наш своенравный разбойник вернулся?
Фари, глубоко погруженный в другие раздумья, подпрыгнул, удивленно выгнув чешуйчатую шею.
— Что, ваше величество? — спросил он. — Вы имеете в виду лорда Сарна? Нет, ваше величество. О нем ничего не слышно. Я пришел совсем по другому делу. И оно требует вашего срочного вмешательства.
Но Манасия уже отвернулся, вновь обретая дурное расположение духа.
— Что я только не передумал, Фари, — сказал он. — И никак не могу понять, в чем ошибся.
— Ошиблись, ваше величество? — сказал Фари. — Как вы можете так думать? Просто время еще не подошло. Он появится со дня на день, нагруженный трофеями, с картой, которая вам нужна, и с требованием огромного вознаграждения в своей обычной нахальной манере. — Фари фыркнул. — Словно он один настоящий демон в этих краях.
— Прошел почти год, Фари, — сказал Манасия.
— Так много, ваше величество? А я как-то и не почувствовал…
— Зато я почувствовал, — сказал король. — Потраченные мною время и энергию можно было бы употребить и более рационально. Несмотря на все наши усилия, эксперименты и труды, щит, прикрывавший Сарна от проклятия, оказался недостаточно эффективен. И где-то посреди Запретной Пустыни кости демонов иссушаются солнцем.
Фари предположил, и совершенно справедливо, что, возможно, дело вовсе не в щите, а в какой-нибудь естественной причине, погубившей главаря бандитов. Но если бы он всегда высказывал монархам свои мысли, то не прожил бы так долго. Поэтому, сообразив, куда клонит король, двинулся тем же путем. Он сделал скорбную мину.
— Боюсь, вы правы, ваше величество, — сказал он. — Щит подвел. Я отыщу виновных и после мучительных пыток предам смерти.
Король обнажил клыки в гримасе, которая, очевидно, должна была изображать милостивую улыбку.
— Оставь их, — сказал он. — Я разделяю с ними их вину. Как и ты, мой дорогой друг.
Фари раскрыл пасть, демонстрируя зубы гораздо более белые и острые, чем следовало бы иметь в таком возрасте.
— Я, ваше величество? Но как я… — Он благоразумно замолчал и низко поклонился. — Да, я первый несу ответственность за случившееся, ваше величество, — сказал он. — Сегодня вечером мои жены пропоют хвалебный гимн в вашу честь, когда я поведаю им, как милостиво вы сохранили жизнь этому безмозглому тупице. Ну разумеется, это моя ошибка! Я беру на себя всю вину, ваше величество. И даже не помышляйте разделять ее со мной.
Манасия махнул когтистой лапой, приказывая молчать.
— Ты знал его, Фари? — сказал он, показывая на голову, плавающую в кувшине.
Великий визирь присмотрелся. Голова принадлежала юноше. Возможно, даже красивому — по человеческим меркам.
— Нет, ваше величество. Я не знал его.
— Именно на нем я вначале проверил щит. — Манасия хмыкнул.
— Мы привязали его за пояс веревкой и кнутами выгнали в Запретную Пустыню. Не сделав и дюжины шагов, он вдруг вскрикнул, схватился за грудь и рухнул на землю. Когда мы выволокли его обратно, он был мертв, хотя по нему невозможно было определить причину гибели. Это был совершенно здоровый королевский раб. Ухоженный. Откормленный. Я лично осматривал его. И стало быть, причиной смерти могло быть только проклятие.
— Я помню то происшествие, ваше величество, — сказал Фари. — Но человека забыл.
— Да разве всех упомнишь, — сказал Манасия. — Он же был не один. И демонов было немало. Из числа преступников, разумеется.
— Разумеется, ваше величество.
Манасия уставился на голову, припоминая прошедшие четыре года экспериментов. Он трудился не покладая рук, творя заклинание за заклинанием, погружаясь во все премудрости магических наук, создавая такой крепкий щит, чтобы мог прикрыть от древнего проклятья. Проклятья, созданного сотни лет назад Согласительным Советом, в который входили маги из числа и демонов и людей. Проклятье создали, дабы навсегда разделить оба вида существ, тем самым положив конец затянувшейся кровавой вражде, последовавшей после падения империи Алиссарьяна. Считалось, что даже самому могущественному магу не по плечу нейтрализовать это проклятие.
Манасия же так не считал. Он был не только опытным магом — более сильным, чем любой другой в землях демонов, — но и имел изощренный ум и потому бросил на проклятие объединенные силы других магов. В ходе экспериментов существа погибали сотнями. Тело за телом вытаскивалось веревкой из пустыни. Но Манасия не терял надежды, потому что каждая новая жертва проникала в пустыню чуть дальше, нежели предыдущая. Последняя группа вообще ушла так далеко, что королевским лучникам пришлось стрелять, дабы заставить их идти еще дальше. И наконец, отправленные в очередной раз вернулись невредимыми. Щит сработал настолько надежно, что Манасии пришлось убить оставшихся в живых, иначе они смогли бы теперь сбежать от него через пустыню, пользуясь его же заклинанием.
Именно тогда-то он и заключил сделку с Сарном. Король лично присутствовал при отъезде банды. Он громогласно восхвалял главаря, сотворил благословляющее заклинание и проследил, как демоны с шумом удаляются в пустыню, чтобы добраться до человеческих земель. В тот день король был окрылен надеждой. Он уже мечтал о времени, когда в пустыню устремятся его армии. Перед глазами вставали картины легких побед над врагами. И даже однажды ему пригрезилась грандиозная придворная церемония, на которой коленопреклоненные послы людей провозглашали его королем королей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158