Позади него стоит Фите, еще дальше Клаус Прютинг, за ними толстый Иохен и еще два матроса, поднявшиеся с коек.
"Нет, Куделек идет слишком медленно, - думает Руди. Неужто он не знает..." И Руди кажется, что корабль остановился. Куделек проделал уже примерно половину пути.
- Да что он, с ума сошел, что ли! - выкрикивает Фите и рывком открывает дверь.
В этот момент нос корабля рушится вниз.
- А-а-а! - кричит Руди и закрывает глаза.
Когда он их снова открывает, вся палуба кипит, залитая пенистой водой. В открытую дверь врывается ветер. Фите по пояс в воде, загребая руками, продвигается к мостику.
Медленно, очень медленно нос корабля начинает подниматься, Вода уходит к корме. Но где же Куделек?.. Руди срывает с себя сапоги, выхватывает из шкафчика лотовый конец и выскакивает на палубу. Фите стоит по пояс в воде, как в бурлящей горной речке. Мимо него, приплясывая, проплывает белый судок.
- Фите! - кричит Руди, бросаясь вперед.
Между лебедкой и люком лежит Куделек. Фите наклоняется к нему. Корабль снова лезет на водяную гору.
- Держись крепче! - приказывает Фите.
Прижавшись к стенке люка, Руди хратается за лебедку.
Куделек пытается встать, стонет. Руди делает еще один прыжок и оказывается совсем рядом с Куделькой. Налетает очередная волна. Руди с концом в руке придерживает друга и в то же время держится за лебедку. Когда отступает волна, он вместе с Фите вытаскивает Куделька на палубу и обвязывает его концом под мышками. Снова налетает волна, но уже не такая страшная, и они вдвоем перетаскивают Куделька в матросский кубрик. Левая нога юнги безжизненно болтается. Куделек кричит.
Но вот Руди уже устроился на койке рядом с другом.
Фите накладывает шину на сломанную ногу. Проходит немного времени, и качка начинает ослабевать. Наконец-то капитан решил лечь в дрейф.
- Я что говорил? - обращается Фите к Холлеру.
Тот тоже слез со своей койки.
- А я тебе что - капитан?
У Куделька стоят слезы в глазах, но он не плачет. Руди и толстый Иохен снимают с него всю одежду. Брюки Фите разрезал ножом. Матросы подносят одеяла со своих коек.
- Руди... В судках ведь молочный суп был... - с трудом произносит Куделек. - Знаешь, сладкий какой!..
Руди улыбается.
- Я тебе сделаю бутерброд, - говорит он. - У нас сегодня масло есть. Много масла.
3
Темнеет. Словно развевающийся по ветру плащ, на бурное море опускается ночь.
На небе жаркое, ослепительное солнце. "Сенегал" только что покинул Лиссабонский порт. Море гладкое - будто масло разлито по нему. Перед носом корабля ныряют, играя друг с дружкой, дельфины; когда их отливающие металлом тела исчезают, вверх поднимаются серебряные струйки воды.
Руди стоит на баке и смотрит вперед. Хотя он и прикрыл глаза рукой, они болят от этой ослепляющей белизны.
Корабль идет на юг, туда, где сейчас над морем стоит солнце. Руди никак не может понять, что произошло: опять лето!
Когда корабль лег в дрейф, Руди забрался на чью-то койку и проспал шестнадцать часов. День был серый и холодный. Ветер почти утих. А на следующее утро первое, что Руди увидел, было яркое солнце. "Сенегал" подходил к высокому белому берегу. После полудня они уже поднимались по синеводному Тахо, и только возле отмелей, под самым Лиссабоном, корабль снова начало немного качать.
В камбузе на пол съехала большая кастрюля с горячим супомКалле зазевался, играя с котом. За отмелями река стала опять широкой, как большое озеро. На холмах вокруг раскинулся огромный город. В море выходили весело раскрашенные рыбачьи шхуны. На рейдах виднелось множество кораблей.
Да, все это было чудом! "Сенегал" попал из холодной бурной осени прямо в лето! И те дни, когда над каналом висел туман, а в Бискайском заливе ревела буря, отошли куда-то далекодалеко. Но ни солнце, ни огромное синее море не радуют Руди. Он остался один. Куделька в Лиссабоне отправили в больницу. Когда его перенесли на катер, Руди еще раз подошел к нему. Он даже сам не знал, чего он, собственно говоря, стеснялся - ведь Куделек был его другом. Куделек только сказал:
- Вот беда-то! Так и не поплаваем мы с тобой вместе!
- Главное, чтоб нога поскорее выздоровела. В январе мы снова в Гамбург придем! - обнадежил его Руди. - Я дождусь тебя, и мы вместе снова наймемся на какое-нибудь судно.
- Ну, бывай здоров, Руди! И передавай привет!
- Кому это?
- Неграм, конечно!
Палубные плиты нагрелись. Тихо на баке. Только далеко внизу шумит вода, прыгают дельфины, воздух дрожит над трубой. Из нее поднимается беловатый дымок и тихо плывет к корме. На Руди короткие штаны и майка.
Один день похож на другой. В шесть часов буфетчик будит Руди. Надо быстро одеться и умыться и затем прежде всего вычистить ботинки капитана, потом первого штурмана и стармеха. Раньше-то у люка Куделек всегда вместе с Руди чистил обувь.
После завтрака нужно убирать в каютах. Охотнее всего Руди наводит порядок у первого штурмана. Перебранка с господином Pay становится день ото дня веселее и горячее.
Капитана Руди редко застает в каюте, а если и застает, то тот, увидев юнгу, выходит на палубу. Кажется, капитан доволен уборкой. Только один раз он поймал Руди: достал из ящика письменного стола маленькую кисточку и показал, что пыль не всюду вытерта. С тех пор Руди во время уборки капитанской каюты пользуется рисовальной кисточкой.
Но это отнимает много времени, а нужно еще убрать и ванную, и уборную капитана, и, кроме того, каюту стармеха.
А там сам черт ногу сломает! Стармех почти всегда пьян и до безобразия неряшлив. До обеда Руди надо еще и многое другое сделать: надраить до блеска медь, принести продукты из кладовой, уложить пустые бутылки в ящик, подмести салон, убрать в буфетной - и сколько раз за это время Руди вытрет пот со лба!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99