Ты будешь мне там нужна, особенно первое время.– Адам, но я не могу навязывать себя вашим родителям подобным образом.– А ты и не будешь себя навязывать. Настаиваю я, и если они действительно во мне нуждаются, выполнить мою просьбу им будет совсем легко. Видит Бог, дом, как и штат прислуги, достаточно велик. Кроме того, если они с тобой знакомы, я не сомневаюсь, что они будут в восторге. Правда, Джейни, я действительно в тебе нуждаюсь. Они будут для меня как совершенно незнакомые люди, я не буду знать, о чем с ними говорить, а с тобой мне легко и спокойно, так что ты будешь своего рода… катализатором перемен. Тебе со мной легко?– Да. Да, Адам. Но сначала я должна сходить к вашим родителям и предупредить их. Я сегодня же сообщу им, что нашла вас, что вы ослепли, но я постараюсь сделать это так осторожно, как могу, а потом я скажу, что вы к ним вернетесь.– При условии, что ты будешь со мной.– Хорошо. Надеюсь, что никаких трудностей с этим не будет. Когда вы пойдете, Адам?Он помолчал, по-видимому, собираясь с духом.– Не будем затягивать. Завтра утром ты за мной зайдешь?– Да.Внезапно я почувствовала, что совершенно обессилела, что могла бы положить голову на руки и тут же уснуть.– Ты устала, Джейни? – спросил Адам.– Угу. Прошу прощения.Он рассмеялся и встал.– Меня это не удивляет. Я пройдусь с тобой и с мистером Бэйли до Тауэра. Пошли.– О, но кто же проводит вас обратно?– Мне не нужно провожатого, я прохожу один целые мили.– Я помою посуду, которую мистер Бэйли должен вернуть перед тем, как мы уйдем.– Хорошо. Там, на полке, есть сода.Я справилась быстро. Уложив все в две маленькие корзинки, я подошла к треснутому зеркалу, чтобы приколоть шляпу. Это зеркало Молли, с болью поняла я. Адам в зеркале не нуждается.Не успела я это подумать, как отворилась дверь и в комнату вошла девушка. Я бы дала ей года двадцать два – двадцать три. Она была выше меня ростом, с пышной грудью, широкими плечами и тонкой талией. У нее было некрасивое, красное лицо, но великолепные глаза. Мышиного цвета волосы убраны в пучок на затылке, а на лоб надвинута старая шляпка с довольно жалкой имитацией виноградных гроздьев и вишен. На ней было коричневое платье, явно крашенное. Белые кружева на корсаже, воротнике и рукавах были чистые и отглаженные. Адам, прислонившийся к стене около окна, сказал:– Ах, значит, ты меня простила, Молли. Когда я чувствую запах лаванды, то понимаю, Джейни, что прощен. Позволь тебе представить Молли, Джейни. Молли… Джейни.Она захлопнула за собой дверь и стояла, глядя на меня, уперев руки в бедра и выставив вперед большие пальцы. Широко поставленные глаза излучали сначала подозрительность и хитрость, уступившие затем место печали и сожалению.– Сестра, значит? – она тряхнула головой. – Если ты его сестра, то я – папа Римский. – Молли опять тряхнула головой и продолжала меня разглядывать. – Значит, ты и есть она.– Дорогая моя Молли, а нельзя ли без ирландских загадок? Какая такая "она"? – произнес Адам.Молли бросила на него взгляд, выражающий одновременно презрение и жалость.– Пусть ты и образованный, Бафф, но такой же дурак, как все мужчины. – Она подошла вплотную ко мне. – Ты пришла, чтобы его отобрать, так?– Он возвращается домой, к семье, его отец умирает, – ответила я.Она пожала плечами.– Это ждет каждого, ну и что?– А то, Молли, что там его ждут и любят.На ее глазах выступили слезы, и она яростно вытерла их кулаками.– Мы были вместе целый год и даже больше. Этого у меня никто не отберет. Но я рада, что он возвращается к своим. Когда ты его заберешь?– Я приду завтра утром, около десяти.– Ладно, я соберу его вещички. Все будет чистеньким к починенным.– Спасибо, Молли.– Я буду признателен, если вы перестанете разговаривать так, будто меня здесь нет, – вставил Адам.Молли рассмеялась и подошла к нему.– Знаешь что, Бафф? Хочу тебе кое-что сказать. Я выхожу замуж за Сида, он все время меня об этом просит, да и ты говорил, чтобы я за него пошла, – она подняла руки и крепко обняла его за шею. – Но ты останешься для меня единственным, Бафф, единственным, черт тебя подери.Молли наклонила его голову и крепко поцеловала в губы, а потом резко развернулась и вышла из комнаты с гордо поднятой головой. Адам провел пальцами по своим густым черным волосам. Я опять повернулась к зеркалу и занялась шляпой, размышляя о Молли, о том, что моя жизнь могла сложиться так же, как у нее – собирала бы старые вещи, радуясь собственной тележке и ослику, не выпади мне великое счастье повстречать шесть лет назад в лесу мистера Грэхема Лэмберта из "Приюта кречета".Адам надел потертую куртку. Застегнув ее, он открыл передо мной дверь. И тут мне снова пришел на ум вопрос, занимавший меня уже давно.– Адам, почему они называют вас Бафф? Он немного поразмыслил и улыбнулся.– Ты знаешь, я почти забыл. Конечно, это пошло от детей. Они так окрестили меня в честь своей игры – "ударь слепого". Бафф – удар (англ. разг.).

* * * Тремя часами позже в очаровательной гостиной дома, выходившего на Риджент-парк, побледневшая леди Гэскуин говорила:– Но почему мне нельзя пойти к нему, Джейни? Почему мне нельзя сейчас же пойти к нему и привести домой?Пережитое эмоциональное напряжение оставило меня совершенно опустошенной, и, с трудом подбирая слова, я устало ответила:– Пожалуйста, не надо, леди Гэскуин. Ему будет трудно, и я уверена, что будет куда лучше, если он придет сюда сам.Стоя у окна и глядя в парк, сэр Чарлз сказал:– Прислушайся, пожалуйста, к ней, Мэри. Она нашла его, она с ним говорила. Она лучше знает.– Но Чарлз… он слеп! И живет в таком ужасном месте!– Час назад ты была бы благодарна Богу, что Джейни вообще его нашла, не имеет значения, в каком состоянии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121