Со всех сторон Бронуин слышала рассказы о том, как он и его рыцари ворвались в самую гущу разбойников.
– Как ураган он был, весь золотой, и бился с злодеями.
– Он вбежал в дом и вынес мою прикованную к постели мать прямо из огня.
– Они потащили мою жену за волосы, а тут двое его рыцарей как налетят, и ну рубить их и кричать, впору самому дьяволу испугаться!
И эти же англичане убили ее родителей? Бронуин обвела взглядом рыцарей, отдававших своим оруженосцам приказы ставить походные шатры во внешнем дворе. Гарольд, старший слуга, помогал крестьянам раскладывать костры, чтобы согреться. Бланкард уже собрал женщин и детей в большом зале, где можно было спастись от ночного холода.
Пройдя по темному переходу, разделявшему дворы, Бронуин попала, наконец, в часовню, где и нашла перед алтарем коленопреклоненного супруга. У алтаря горела всего одна свеча, пламя которой колебалось от сквозняка. Когда Бронуин вошла, отец Деннис, наспех облачившийся в свое одеяние, заторопился к ней, но хозяйка замка сделала ему знак оставаться на месте.
Она боролась с неодолимым желанием обнять мужа, обхватить эти устало поникшие широкие плечи и сказать, как она им гордится. Но Бронуин просто заняла место у алтаря рядом с мужем и почтительно склонилась, чтобы вознести благодарственную молитву и попросить Всевышнего помочь Ульрику и его соратникам поскорее покончить с набегами разбойников.
– Боже мой, женщина, ты вела себя как ненормальная!
Бронуин непонимающим взглядом уставилась на Ульрика, прервавшего ее молитвы.
– На тебе же только ночная рубашка и рваное платье!
Бронуин улыбнулась.
– Ты все больше становишься похожим на моего отца!
Ульрик хотел, было продолжить нравоучение, но она заставила его замолчать, положив свою руку на его локоть.
– Милорд… я… если бы вы захотели согреть меня, я бы не возражала.
Не только это собиралась она сказать, но утонула в вопросительном взгляде, в котором тепло мерцал огонек свечи. Или это сверкали те янтарные искорки, что зачаровали ее однажды? Они притягивали и околдовывали. Бронуин не могла бы пошевелиться, даже если бы захотела. И вдруг… оказалась в объятиях Ульрика.
– Никогда я не был так испуган, как сегодня вечером, женщина, – признался он, поглаживая ее спину согревающими ласковыми движениями.
– Из-за их разрисованных лиц?
– Нет, из-за твоего упрямства. Как ты оказалась в гуще схватки? А если бы что-нибудь случилось с тобой или с ребенком?
Ребенок. Бронуин слегка откинулась и посмотрела на супруга.
– Но ведь ничего не случилось… и мне хочется думать, что я тебе помогла.
Ульрик еще крепче обнял ее.
– Ты помогла. Ты была отважна и прекрасна, но подумай об опасности, тебе грозившей!
– Ты сказал, мы будем сокрушать врагов вместе, благословенный мой супруг. Это мы и делаем. Доказательством тому те негодяи, что лежат во дворе замка мертвыми.
Последовавшее замечание Ульрика привлекло особое внимание Бронуин.
– Не знаю, что было с нами. Казалось, мы все были мертвецки пьяны, но пили ведь не так уж много и достаточно хорошо отдохнули. Если бы я не был так уверен в обратном, то мог бы утверждать: в вино что-то подмешали.
«Никто не потревожит сегодня твой сон, дорогая». Уверенность тети Агнес отчетливо вспомнилась ей. Пресвятой Боже, а не добавила ли тетушка какого-нибудь сонного зелья в вино, чтобы заставить рыцарей заснуть? Тошнотворное чувство страха накатило на Бронуин. Если Ульрик вдруг заподозрит…
Почувствовав ее невольное содрогание, Ульрик подхватил жену на руки.
– Я отнесу тебя в дом, пока вы с малышом не простудились, хотя охотно допускаю, что вы, уэльсцы, очень выносливы.
– И очень преданны… если только суметь заслужить наше доверие, – сообщила ему Бронуин. – Люди верят в тебя, Ульрик.
Ульрик остановился на пороге часовни.
– А как насчет тебя, жена?
Бронуин высказала свое сердечное желание:
– Я хотела бы верить, милорд. Бог мне свидетель, я попытаюсь.
ГЛАВА 19
На следующее утро завтрак запоздал, потому, как пришлось убирать из зала слишком много постелей и выводить людей. На кухнях лорда и на кострах во дворе было сварено и роздано большое количество каши. Устанавливались самые разнообразные палатки, а на балках, соединивших внешние укрепления со стенами замка, делались навесы, под которыми тоже размещали пострадавших.
Все это напомнило Бронуин те истории, что рассказывала ей бабушка, мать ее отца, о тех временах, когда первая башня Карадока, уже давно разрушенная, стояла в самом центре деревни, там, где сейчас был выгон. Оставшиеся от башни камни использовали для постройки новой башни на скале неподалеку от деревни. Но когда башня стояла еще посреди деревни, перед нею располагалась рыночная площадь и мастерские с лавками, где продавались различные изделия. Башня была похожа на каменную наседку, охранявшую своих цыплят. Некоторые семьи уже обратились к Ульрику с просьбой разрешить им ради большей безопасности устроиться на постоянное жительство во внешнем дворе замка, как в прежние времена.
Ульрик пообещал рассмотреть их просьбу на совете, который должен был состояться после службы в часовне и завтрака. Однако в ближайшее время он намеревался приложить все усилия к спасению оставшегося и отстроить сгоревшие дома заново. С этой целью он попросил вилланов выбрать себе старшин для непосредственной работы с назначенными им людьми и с прево, а также для улаживания споров, неизбежно возникающих из-за скученности.
– Надо действовать в двух направлениях: во-первых, закончить постройку нового двора Карадока, где укроется большая часть жителей в ожидании, когда будет заново отстроена деревня, и, во-вторых, начать рубить лес, чтобы все оказалось готово к наступлению весны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136