Поэтому, товарищ Альберто сделал вид, что ничего не
произошло и дал ценные указания своему прорабу о начале
строительства второй ветви.
...В прибрежном ресторане "Придуркис" города Лас-Упитанос
к вечеру подавали русскую тушенку. В темном углу за отдельным
столиком сидели двое - мужчина и молодая шикарная дама,
достаточно хорошо одевающаяся, лет тридцати.
- Послушайте, мадам! Давайте без пошлости и лишних
сантиментов! - вежливо сказал Штирлиц. - Мы не первый год
знакомы и вы должны понять, что наши отношения уже вышли за
рамки вечерних гуляний при Луне...
- Что вы хотите этим сказать? - вздрогнула Марианна.
- Не перебивайте, прошу Вас! - Вежливый Штирлиц щелкнул
пальцами, подозвав тем самым официанта, и заказал пять банок
тушенки. - Вы просто должны, дорогая, меня понять правильно!
Марианночка, я человек не старый. Не скрою - и не молодой.
Таких как ты за всю свою жизнь я перевидал не мало... Это и
Кэт, и Анхен, впрочем, это не важно, мне знаете ли все равно...
Сегодня - ты, завтра - Стефани из Австралии, потом... Любите
ли вы меня?
- Я?! Да c какой стати! Я порядочная женщина! У меня муж
есть.
- Жаль, очень жаль! Как говорят у нас в России: "Well
not, so not!" И это ваш окончательный ответ?
Марианна моргнула глазками и почувствовала, что не может
владеть собой - Страсть ласкала ее ранимое сердце. Этот
суровый мужчина откровенно говорил ей о чем-то возвышенном. Но
она прекрасно понимала его. Море чувств наполнило ее грустную
душу. Ей казалось, что в этот миг она сделает все, чтобы
согласиться. Но суровый облик мужа отталкивал ее в безграничную
пропасть, в которой было все - боль, унижения и рабская
покорность идеалам супружеского брака.
- Вы мне не ответили! - мягко пробубнил Штирлиц, взяв
руку девушки.
- Я... - что-то тяжелое и непонятное заставляло ее
молчать. Жизнь казалась ей слишком сложной. Смерть - ужасно
простой. Нет, она не думала о пустоте! Не это двигало на нее
страх. Страсть - вот то чувство, c которым она не могла
бороться. Но эти глаза - глаза настоящего мужчины приказывали
ей: "Покорись!" и она сдалась. - Хорошо! Где бланк?
- Он здесь, - сказал Штирлиц и вытащил из внутреннего
кармана пиджака типовой бланк вступления в КПСC. - Давно бы
так! И его заставим.
- Кого? Луиса?
- А ты как думала, крошка! - грозно сказал Штирлиц,
взвешивая в руке свой любимый кастет.

А Луис Альберто в это время закладывал третью ветвь. "План
- он всему план. Планы надо выполнять!" - постоянно себя
подгонял дорогой товарищ Альберто. Несчастная Ракелия смотрела
на своего любимого Луисика и тайно, где-то очень далеко в своей
душе жалела его, но не стеснялась, однако, замечать ему:
- Товарищ Альберто, вы бы, голубчик мой, не перетруждали
себя! Ведь после ваших строек никакой любви!
На что великий строитель отвечал:
- Уйди, родная! А то плитой зашибу.
Такую грубость она прощала ему и продолжала любить c еще
большим чувством ревности, тем более, поводов для этого было
предостаточно: до приезда Штирлица, виллу Альберто посетила
молодая артистка из России, представившись Донной Розой по
кличке Альвадорес, она что-то спела о любви, по-женски
посплетничала о диких обезьянах Бразилии и полностью покорила
Луиса. В ту ночь Ракелия сидела на верхушке пальмы и наблюдала
за окном товарища Альберто. То, что она видела было ужасным
сном, напоминающим кошмар на улице Вязов: Донна вцепилась в
горло Луиса и, похоже, ставила ему смачный засос, что сильно
нравилось Луису, так как он в это время грубо лапал зад Розы.
Эта сцена длилась достаточно долго, так долго, что Ракелия
уснула, так и не увидев конца. Под утро в комнате уже никого не
было, а под пальму по-большому оправлялся товарищ Штирлиц,
приехавший поздно ночью по заданию ЦК для вербовки тайных
агентов. Ракелия "рыбкой", как птичка, спорхнула вниз и c
плачем поведала Штирлицу о своих душевных муках. Штирлиц
пообещал разобраться, но c условием, что Ракелия вступит в
партию и станет первым тайным бразильским агентом товарища
Исаева. Ракелия была женщиной хоть и легкого поведения, но
мозги в голове у нее водились, и поэтому она быстро
согласилась, успокоилась и, как бы в доказательство своей
преданности, отдалась Максиму Максимовичу в ночь, когда в
Кремле шло заседание XXVI съезда партии.
ГЛАВА 2. ТУСОВКА ПАРТИЙНЫХ МАСШТАБОВ
Леонид Ильич проснулся и понял, что он заснул весьма
некстати. Трибуна, на которую облокотился товарищ Брежнев, была
выбрана им для отдыха не совсем удачно. В зале был слышен
громкий гул и каждый из присутствующих занимался своими делами.
Генсек зорко осмотрелся, мягко причмокнул и, наконец, заставил
обратить на себя внимание. Воцарилась тишина, дорогой Леонид
Ильич продолжил чтение:
- ...и несмотря на происки империалистических кругов
Запада, мы - коммунисты, достигли небывалых в мировой практике
успехов. К этому прежде всего относится наша помощь братскому
народу республики Мексика. Дорогие товарищи! Всем известен
неутомимый борец за наше правое дело, труженик мексиканского
Севера, энтузиаст, талантливый строитель, первопроходец,
опытный инженер, и, я не побоюсь сказать откровенно, очень
хороший человек, товарищ Луис Альберто. Он, как вы знаете, в
настоящее время ведет строительство третьей ветви
мексиканско-бразильской магистрали, имеющей для советского
народа огромное стратегическое значение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69