Кроме этого, на совещание были приглашены:
пастор Шлаг, Шелленберг, Ева Браун, Марта Зюгерс, провинившиеся
сантехники.
Гитлер был в бешенстве. Три стенографистки не успевали
записывать его пространственную речь:
- В то время, когда Германия переживает тяжелые дни, а в
моем бункере чуть ли не каждый день рвет канализацию, среди нас
отыскиваются алкоголики, отказывающиеся думать о трезвых
мыслях, рождающихся в умной голове великого фюрера для спасения
бункера и нации... В то время, когда я всего себя отдаю народу,
находятся двурушники в виде небезызвестного доктора Геббельса,
пытавшегося переправить в Россию партию шнапса за рубли. Мало
этого, нашлись дегенераты, готовые помочь этому грязному делу.
Валютчики и спекулянты! Разгильдяи и бездельники! У меня больше
нет слов для названия такого рода предателей! Но благодаря
пытке носками и штандартенфюреру CC полковнику Исае... то есть,
я хотел сказать, Штирлицу, заговор был раскрыт! Доктор
Геббельс, как вы могли, батенька, дойти до такого? Что вы
думали в тот момент когда вашими поступками руководила рука
Москвы? И это после нашей многолетней дружбы!
- Мой фюрер, - рыдал Геббельс, - этого больше никогда
не повторится!
- А вы, грязные свиньи, - продолжал Адольф Гитлер,
подходя к Шелленбергу и пастору Шлагу. - Как вы могли предать
родного фюрера, до какой же это степени надо докатиться, чтобы
стать такими дегенератами как вы? Вы, подлые твари, стали
прислужниками поганых вражеских разведок...
В углу, где стояли переодетые разведчики, послышался ропот
возмущения и недовольства, даже Штирлиц нахмурил брови, но
сдержал себя и не полез за кастетом.
Гитлер понял, что переусердствовал и попытался исправить
создавшуюся ситуацию:
- Прошу прощения, - пролепетал он, - я хотел сказать
"врагов нацизма и Рейха".
Наконец очередь дошла до сантехников. Увидев их, Гитлер
был взбешен до крайности, не помог даже его любимый адъютант:
- До каких пор в моем бункере будет вонять городскими
помоями? Твари! Твари и разгильдяи! - орал глава Третьего
Рейха!
Его прервал Штирлиц:
- Мой фюрер, позвольте попросить вас передать этих
подонков в мое распоряжение, я научу их ремонтировать не только
японские унитазы!
- Если это не повредит нашей канализации...
- Смею уверить вас, что хуже вонять не будет! -
прокричал Штирлиц и вытянулся по стойке "смирно".
- Я доверяю вам, мой друг, - спокойно сказал Гитлер и
нежно, по отечески, похлопал Штирлица по щеке.
ГЛАВА 8. СКАНДАЛ В ЖКУ
В Берлинском жилищно-коммунальном управлении Ди
Штиллештрасского района был переполох. В управление нагрянул
штандартенфюрер CC фон Штирлиц. C собою он привез роту
эсэсовцев и, скованных наручниками, провинившихся сантехников.
Начальник управления Барбара Крайн была не на шутку напугана:
Штирлиц зверствовал как мог, его ярости не было предела.
- Вонючие фашистские свиньи, - орал он. - В бункере
из-за вашей безалаберности скоро придется ходить в
противогазах. Я вас научу чистить сортиры...
- Но, господин Штирлиц... - пыталась оправдываться
Барбара Крайн, от которой несло конским навозом.
- Молчать! - перебил ее Штирлиц. - Ты, девочка, видно
не понимаешь, c кем имеешь дело?! - и Штирлиц, как бы
подкрепляя свои слова конкретными действиями, принялся избивать
несчастных сантехников.
Прошел час. Штирлиц устал и решил отдохнуть.
- Барбара, принесите мне кофе.
- Кофе нет, но есть отличный грузинский чай! Фрау Анхен
привезла нам c фронта отличный чай!
Штирлиц подумал, что он уже когда-то слышал это имя.
Память разведчика была на пределе. Но он не стал поддаваться
первым чувствам и деликатно спросил:
- Послушайте, как вас там... Барбара, а какое настоящее
имя этой Анхен? Может Катя Козлова?
- Простите, господин штандартенфюрер, не могу знать! -
прочеканила Барбара. - Она у нас работает недавно. Но,
впрочем, она скоро появится и, думаю, вы сами у нее спросите.
Штирлиц лениво взглянул на Барбару, опустил свой суровый
взгляд на ее прелестные ножки и по-русски сказал:
- Изнасиловать бы тебя, крошка, но под двести семнадцатую
можно залететь.
- Простите, я не понимаю! - промычала, испуганная
Барбара, прекрасно поняв Штирлица.
- Тем хуже для тебя!
Штирлиц решил подождать, тем более времени у него было
предостаточно, так как сантехники еще не очухались, да и сам он
устал и решил поспать.
- Барбара, разбудите меня когда появится ваша Анхен, она
меня очень интересует... - зевая пробубнил Штирлиц и уснул.
А была весна и за окном управления стояла рота
эсэсовцев...
Штирлиц проснулся и увидел глаза - это были глаза любимой
Катюши.
- Любовь моя! - прошептала она.
- Солнце мое! - прошептал Штирлиц.
- Как я долго тебя не видела!
- Наверное, целую вечность!
- Любимый мой, люби меня! Я принадлежу только тебе!
И Штирлиц забыл все: и толстую свинью Бормана, и новое
секретное задание Центра, и придурка Геббельса, и Барбару
Крайн, подслушивающую под дверью.
"На каком это они языке трепятся?" - подумала Барбара.
"Что это за тварь там подслушивает под дверью?" - подумал
Штирлиц и выстрелил в дверь: пуля прошла насквозь и угодила в
нежное, молодое, нацистское сердце Барбары, которая успела
прошептать:
- На русском! - и скончалась в предсмертных судорогах.
- Не обращай внимания! - сказал Штирлиц, целуя Катюшу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69