ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
..
«Ich kam vom Fern gezogen, zum Rhein, zum Rhein...»2 Прямо будто нарочно для меня выбирают эти шлягеры! Но песня вдруг оборвалась на полуслове, вместо этого в репродукторе прозвучало: «Рюдесгейм!»
«Однажды на Рейне, совсем одни, вдвоем » (нем.) «Пришел я издалека на Рейн, на Рейн.» (нем ).
Катер подваливал к берегу; приблизилась большая доска на пристани с названием города, матрос на носу бросил чалку.
Сошли в этом прирейнском городке; прибрежные трактиры забиты экскурсантами, отовсюду несется пронзительная хмузыка радио, в одном трактире играло «живое» трио, вроде бродячих музыкантов.
«Einmal am Rhein, so ganz allein zu zwei...»
О господи, опять!
— Пить хочу, как верблюд, но сюда я ни ногой.
— А выдержишь дорогу до вышки, Айв? — Ник пока* зал рукой на высокий холм. — Там есть шикарный трактир «Schwalbennest»1, и оттуда — шикарный вид, и напитки у них что надо.
В гору, так в гору — дорога вела между аккуратными виноградниками, позади слабел, а впереди усиливался шум как бы одной огромной ярмарки: павильоны, в которых предлагают на продажу послевоенные американизированные дешевые товары самого разного назначения; перекрывающие друг друга звуки музыки: пение подгулявших «туземцев» и наивных чужестранцев, очарованных этой ярмарочной, довольно банальной пестротой; издали даже руины замка на скалистом утесе выглядят как ярмарочные декорации!
— Виски, джин со льдом, а может, твою родную «Sliwowitz» 2? — осведомился Ник, с трудом — и, естественно, по-английски — уговорив официанта найти для них столик на террасе, откуда открывалась глубоко внизу великолепная излучина Рейна.
— Раз уж я на Рейне, не стану пить шотландские дистилляты!
Отличный рейнский рислинг, к удивлению Ивонны, понравился и Нику. Странный народ американцы: виски хлещут как лошади, а белого вина, не теряя пристойности, выдерживают не более чем пару бокалов. Захмелев, Ник улыбается особой мягкой, снисходительной полуулыбкой, противоречащей его неулыбчивой душе.
«Einmal am Rhein, so ganz allein zu zwei...»
— Я от этого с ума сойду! — Ивонна зажала уши. Нашелся бы камень под рукой — швырнула бы в репродуктор! — Надо было взять Монику, — упрямо повторила она, чтоб отомстить за шлягер, — Рейн ей понравился бы.
1 «Ласточкино гнездо» (нем.).
2 На немецкий лад трансформированное название сливовицы.
— Четырехлетний ребенок еще ничего не понимает в природе. И нравится ему разве что мороженое.
— Зато ей понравились бы встречные пароходики и серебристый шлейф, который они тянут за собой. Воскресенье, а девочка опять в том же саду у соседки... Ей, кстати, придется отдельно уплатить за то, что Моника часто у них обедает.
— Да, ребенок несколько осложняет нам жизнь...
Ник хотел заказать еще бутылку, но Ивонна его удержала. Тогда он решил прихватить эту бутылку на дорожку.
— Об этом тебе следовало подумать, когда ты после двухмесячного отсутствия явился ко мне в Парк-отель!
— Я совсем не это имел в виду, но все-таки руки у нас связаны.
— Так что мне, убить ее, как курчонка?!
— Айв, дарлинг, лучше выпей. Рислинг превосходный, но все-таки я закажу еще рюмочку виски, чтоб малость протрезветь. А потом пойдем дальше, пока солнышко высоко.
И зачем он тащит сегодня фотоаппарат, да еще сумку со всеми принадлежностями? Не такой Ник человек, чтоб снимать Лорелею или пароходики на Рейне...
Шли к развалинам по гребню холма. Что его туда влечет? Ник, кажется, в жизни не сделал ни одного пейзажного снимка, природы он как бы вовсе не замечает. Или в самом деле опьянел?
— Не думай больше о Монике. — Ник на ходу обнял Ивонну. — Сегодня ей с нами не годится быть, а то пристанет с расспросами — почему это мамочка голая?
-— Не поняла.
— Несколько кадров на фоне руин, Айв. До чего будет здорово, такой контраст...
— Ты сошел с ума.
— Ума у меня хватает, чтоб понимать, что нравится читателям.
Как странно — позировать перед аппаратом при полном солнечном сиянии! Еще не отошло волнение, и немножко стыдно. Когда ты на помосте перед публикой — это твоя обычная работа, там тебе безразлично, в чем ты — в бальном туалете или в бикини... Правда, в последнее время демонстрировать бикини дают больше двадцатилетним стервушкам...
— Нет, Айв, это не то. Закинь руки за голову, будто отдаешься. Владелица покоренного замка отдается завоевателю... В акте должна быть идея, читатель становится все требовательнее, он желает быть как бы соучастником и очень доволен, когда сам догадывается о подтексте... Что ты делаешь, оставь платье!
— Там люди идут...
— Идут и уйдут!
— Как бы не так! Увидят меня в таком виде—никогда не уйдут!
— Много о себе воображаешь...
Еще кадры: в полный рост, часть фигуры, деталь — контраст между гладкой кожей и грубой структурой камня. Через фильтр, через смягчающую линзу, на цветную пленку...
— Ну хватит!
Над травой поднялись две лохматые головы — мальчишки, подползли на животе, так и пялят глаза.
— Не обращай на них внимания. Еще два-три снимка — когда-то еще подвернется такой фон... Да и времени у нас не так много осталось.
— А ты сказал — едем на весь день.
— Ты не поняла. Видишь ли, требования с каждым днем все повышаются...
— Спасибо за комплимент.
— Не обижайся, Айв, ты и в тридцать лет все еще чудо природы. Другой двадцатидвухлетней далеко до тебя... Теперь сомкни руки па затылке!
За дальним углом развалин неподвижно торчит мужчина с брюшком, пиджак через руку, подтяжки поверх рубахи. Судя по стетсоновской шляпе, американский турист. Осторожным жестом — будто боялся спугнуть лань — поманил кого-то. Теперь там уже двое. И — третий: женская головка в белой шляпке...
Все, пора кончать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
«Ich kam vom Fern gezogen, zum Rhein, zum Rhein...»2 Прямо будто нарочно для меня выбирают эти шлягеры! Но песня вдруг оборвалась на полуслове, вместо этого в репродукторе прозвучало: «Рюдесгейм!»
«Однажды на Рейне, совсем одни, вдвоем » (нем.) «Пришел я издалека на Рейн, на Рейн.» (нем ).
Катер подваливал к берегу; приблизилась большая доска на пристани с названием города, матрос на носу бросил чалку.
Сошли в этом прирейнском городке; прибрежные трактиры забиты экскурсантами, отовсюду несется пронзительная хмузыка радио, в одном трактире играло «живое» трио, вроде бродячих музыкантов.
«Einmal am Rhein, so ganz allein zu zwei...»
О господи, опять!
— Пить хочу, как верблюд, но сюда я ни ногой.
— А выдержишь дорогу до вышки, Айв? — Ник пока* зал рукой на высокий холм. — Там есть шикарный трактир «Schwalbennest»1, и оттуда — шикарный вид, и напитки у них что надо.
В гору, так в гору — дорога вела между аккуратными виноградниками, позади слабел, а впереди усиливался шум как бы одной огромной ярмарки: павильоны, в которых предлагают на продажу послевоенные американизированные дешевые товары самого разного назначения; перекрывающие друг друга звуки музыки: пение подгулявших «туземцев» и наивных чужестранцев, очарованных этой ярмарочной, довольно банальной пестротой; издали даже руины замка на скалистом утесе выглядят как ярмарочные декорации!
— Виски, джин со льдом, а может, твою родную «Sliwowitz» 2? — осведомился Ник, с трудом — и, естественно, по-английски — уговорив официанта найти для них столик на террасе, откуда открывалась глубоко внизу великолепная излучина Рейна.
— Раз уж я на Рейне, не стану пить шотландские дистилляты!
Отличный рейнский рислинг, к удивлению Ивонны, понравился и Нику. Странный народ американцы: виски хлещут как лошади, а белого вина, не теряя пристойности, выдерживают не более чем пару бокалов. Захмелев, Ник улыбается особой мягкой, снисходительной полуулыбкой, противоречащей его неулыбчивой душе.
«Einmal am Rhein, so ganz allein zu zwei...»
— Я от этого с ума сойду! — Ивонна зажала уши. Нашелся бы камень под рукой — швырнула бы в репродуктор! — Надо было взять Монику, — упрямо повторила она, чтоб отомстить за шлягер, — Рейн ей понравился бы.
1 «Ласточкино гнездо» (нем.).
2 На немецкий лад трансформированное название сливовицы.
— Четырехлетний ребенок еще ничего не понимает в природе. И нравится ему разве что мороженое.
— Зато ей понравились бы встречные пароходики и серебристый шлейф, который они тянут за собой. Воскресенье, а девочка опять в том же саду у соседки... Ей, кстати, придется отдельно уплатить за то, что Моника часто у них обедает.
— Да, ребенок несколько осложняет нам жизнь...
Ник хотел заказать еще бутылку, но Ивонна его удержала. Тогда он решил прихватить эту бутылку на дорожку.
— Об этом тебе следовало подумать, когда ты после двухмесячного отсутствия явился ко мне в Парк-отель!
— Я совсем не это имел в виду, но все-таки руки у нас связаны.
— Так что мне, убить ее, как курчонка?!
— Айв, дарлинг, лучше выпей. Рислинг превосходный, но все-таки я закажу еще рюмочку виски, чтоб малость протрезветь. А потом пойдем дальше, пока солнышко высоко.
И зачем он тащит сегодня фотоаппарат, да еще сумку со всеми принадлежностями? Не такой Ник человек, чтоб снимать Лорелею или пароходики на Рейне...
Шли к развалинам по гребню холма. Что его туда влечет? Ник, кажется, в жизни не сделал ни одного пейзажного снимка, природы он как бы вовсе не замечает. Или в самом деле опьянел?
— Не думай больше о Монике. — Ник на ходу обнял Ивонну. — Сегодня ей с нами не годится быть, а то пристанет с расспросами — почему это мамочка голая?
-— Не поняла.
— Несколько кадров на фоне руин, Айв. До чего будет здорово, такой контраст...
— Ты сошел с ума.
— Ума у меня хватает, чтоб понимать, что нравится читателям.
Как странно — позировать перед аппаратом при полном солнечном сиянии! Еще не отошло волнение, и немножко стыдно. Когда ты на помосте перед публикой — это твоя обычная работа, там тебе безразлично, в чем ты — в бальном туалете или в бикини... Правда, в последнее время демонстрировать бикини дают больше двадцатилетним стервушкам...
— Нет, Айв, это не то. Закинь руки за голову, будто отдаешься. Владелица покоренного замка отдается завоевателю... В акте должна быть идея, читатель становится все требовательнее, он желает быть как бы соучастником и очень доволен, когда сам догадывается о подтексте... Что ты делаешь, оставь платье!
— Там люди идут...
— Идут и уйдут!
— Как бы не так! Увидят меня в таком виде—никогда не уйдут!
— Много о себе воображаешь...
Еще кадры: в полный рост, часть фигуры, деталь — контраст между гладкой кожей и грубой структурой камня. Через фильтр, через смягчающую линзу, на цветную пленку...
— Ну хватит!
Над травой поднялись две лохматые головы — мальчишки, подползли на животе, так и пялят глаза.
— Не обращай на них внимания. Еще два-три снимка — когда-то еще подвернется такой фон... Да и времени у нас не так много осталось.
— А ты сказал — едем на весь день.
— Ты не поняла. Видишь ли, требования с каждым днем все повышаются...
— Спасибо за комплимент.
— Не обижайся, Айв, ты и в тридцать лет все еще чудо природы. Другой двадцатидвухлетней далеко до тебя... Теперь сомкни руки па затылке!
За дальним углом развалин неподвижно торчит мужчина с брюшком, пиджак через руку, подтяжки поверх рубахи. Судя по стетсоновской шляпе, американский турист. Осторожным жестом — будто боялся спугнуть лань — поманил кого-то. Теперь там уже двое. И — третий: женская головка в белой шляпке...
Все, пора кончать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36