Когда дверь за ним закрылась, Хаиткулы сказал Палте Ачиловичу:
— Делать нечего. Свидетели пришли, надо их еще раз допросить. Пока вы это делайте, Палта Ачилович, а мне надо срочно в Халач, к двум вернусь.
Хаиткулы нагнал капитана, стоявшего возле мотоцикла с коляской. Тот предложил подвезти его, но Хаиткулы отказался. Пошел к шоссе; оглянувшись, увидел, как Пиримку-лы-ага возится у мотоцикла со своими погонами.
Палта Ачилович в это время не спеша готовился к разговору со свидетелями. Он подвинул стол к стене, спинкой к ней поставил стул, сел. Раскрыл портфель и достал все, что могло понадобиться во время бесед с жителями аула. Вынул толстые кодексы законов и положил их на расстоянии вытянутой руки от себя, на край стола. Потом извлек пухлую черную папку, из нее достал чистые бланки протоколов допросов, разные другие бланки и чистую бумагу, штук пять остро зачиненных карандашей и несколько ручек. В портфеле нашлись и пресс-папье, и резинки... Гостиничный стол имел посредине выдвижной ящик. Палта Ачилович выдвинул его наполовину и положил на дно копию объяснения Гуйч Эйе, записанного с его слов десять лет назад.
Потом вызвал первого свидетеля.Расстояние от гостиницы до шоссе оказалось порядочным. Подмерзшая ночью земля оттаяла, но солнце еще не успело ее подсушить, и тропинки были покрыты тонким слоем грязи, в лужах грязи было и вовсе по щиколотку. Хаиткулы, пока шел к шоссе, выпачкал ботинки, а на шоссе машины, идущие навстречу, в колхоз, забрызгали и плащ, но он не думал сейчас о своем виде. Он спешил в Халач, но, как назло, в ту сторону не было ни одной машины — груженые и порожние, они все шли в Сурхи.
Но Хаиткулы не жалел, что может немного пройтись пешком. Солнце и влажный ветер, пропитанный весенними запахами, поднимали настроение. Радовали глаз нежные стебли камышей по обеим сторонам, дороги и цветущий пышный селин, как маленький фейерверк взметнувшийся на гребнях барханов.
Это места, где бывали Марал... Марал и... Бекджан.И не только Марал и Бекджан могли проходить здесь,— возможно, здесь проходил и убийца... Не ходит ли он этой дорогой до сих пор?
Хаиткулы прибавил шаг, все чаще оглядываясь, не идет ли попутная машина. Наконец его догнал грузовик, подвез в центр села. Поблагодарив шофера, Хаиткулы пересек старый, запущенный парк; увидев за ним парикмахерскую, повернул к ней.
Там было шумно и накурено. Хаиткулы, надеявшийся быстро побриться и не ждавший очереди, уже собрался уйти, как до его слуха донеслась фраза, вернее — конец фразы парикмахера, обращенной к старику в стеганой туркменской рубашке, которому он намыливал голову:
— ...Снова будут заниматься тем делом? Услышав эти слова, Хаиткулы занял очередь. Подумал:
«Откуда они уже знают?»
Другой мужчина внушительного вида, обросший густой щетиной, не снявший своей шапки-ушанки, обратился к парикмахеру:
— И я слыхал. Вчера ехал с Керков, в автобусе сказали: опять то дело поднимают... Ты его знал?
— Я знаю здесь всех, у кого растут волосы на голове, но если кто лысый, тогда другое дело.
Очередь оживилась. Кто-то спросил: — Найдут на этот раз? Мастер охотно откликнулся:
— Найдут! Задавший вопрос возразил недовольным голосом:
— Легко сказать! А помнишь, из колхоза «Коммунизм» пропал бухгалтер? Не так давно было, а никаких известий... А тут сколько лет прошло...
Парикмахер, энергично бривший старику голову, обернулся к очереди:
— Не может быть, чтобы в конце концов не нашли. Такие дела всегда раскрывают, я сам читал.
— Захотят — найдут... если не подмазали...— брезгливо сказал челдвек в ушанке.
— А все же найти трудно,— это снова говорил «недовольный»,— да и что его искать в селе, обманывают себя следователи.
— Это ж почему? — Мастер снова обернулся.
— А как ты думал? Давно уехал, и все! Ищи ветра в поле...
— Может, и так...— Мастер прыснул из пульверизатора на лысую голову клиента я пошутил: — Вставайте, яшулы, я вас сделал моложе на двадцать лет.
Человек в ушанке подхватил шутку:
— Мастер, если ты омолодил его на двадцать лет, тебе же придется искать ему невесту.— И он захохотал во все горло.
Старик, который сбрил себе не только волосы на голове, но и бороду, рассчитываясь с парикмахером, поддержал шутку:
— Спасибо! Двадцать лет скинул, а что будешь делать с остальными?
— Разве еще много осталось, яшулы?
— Не так много, но кой-какой остаток получается: шесть десятков.
— Яшулы! Так вы живете с самого сотворения, мира! — Мастер рассмеялся, осмотрел очередь, остановил свой взгляд на Хаиткулы.— Если никто не против, обслужу сначала гостя...
Хаиткулы огорчился, что его пропустили без очереди, рассчитывал еще что-нибудь услышать. Он сел в кресло, старик ушел, и разговор, сам собой возникший, тут же прекратился... Впрочем, Хаиткулы не очень сетовал, времени у него было в обрез.
Выйдя из парикмахерской, он пошел к старому зданию, в котором находилась халачская больница.
Хаиткулы постучал в кабинет главною врача. Вошел.
— Инспектор Мовлямбердыев. Это я вам вчера звонил.
— Здравствуйте. Проходите, садитесь. Сейчас попрошу Аймерет.
- Главврач вышел из кабинета Хаиткулы снял плащ, повесил его на спинку стула. В дверях в это время появилась маленькая женщина с бледным лицом и удивленными глазами.
— Вы меня спрашивали?
Хаиткулы, пристроившийся у края стола, кивнул ей:
— Да, я Вас спрашивал, Аймерет Ишчиевна.
Когда Аймерет, девушке, которую когда-то давным-давно, любил Довлетгельды Довханов, сказали, что ее ждет инспектор угрозыска, она думала увидеть сурового пожилого работника милиции в форме, но, увидев этого молодого человека в джемпере, и элегантном пиджаке, удивилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50