— спросила она.— Абсолютно.— Ты не любишь меня!— Ни капли, — сказал я.— Но ты же пришел сюда. — Она пыталась вырвать руки. — Ты же многим рисковал! Чего же ты от меня хотел?— Хотел владеть тобой, — рассмеялся я.— Ты мужчина Земли! — воскликнула она.— Нет, — сказал я. — Я мужчина Гора.— Да, — прошептала она. — Я вижу это по твоим глазам. Я отдана на милость мужчины Гора. — Ее прекрасное тело задрожало в предчувствии возможных последствий.Я повернулся к двери.— Тэрл! — крикнула Велла. — Я буду рабыней?— Да, — сказал я.— Настоящей? — недоверчиво спросила она.— Да.— И меня будут бить плетью?— Да.— И ты сможешь меня ударить? Ты сможешь высечь меня за то, что я тебе не понравлюсь? Ты же был на Земле, неужели ты сможешь это сделать, Тэрл?— Ты уже меня разозлила, — сказал я, вспомнив, как она улыбнулась в Девяти Колодцах. Потом я вспомнил окошко в стене касбаха, из которого она послала мне воздушный поцелуй и бросила шелковый платок.— Значит, меня сейчас высекут? — спросила она.Сделать это было нетрудно. Она лежала связанная, в короткой грязной накидке.— Нет, — сказал я.Я подошел к ней и показал кусок смятого, выцветшего шелка, который забрал с собой в Клим и принес обратно. Она затравленно посмотрела на платок. Я повязал его на левую руку девушки, рядом с ремнем на запястье. Именно так я и носил этот платок.— Когда ты меня высечешь? — спросила она.— Когда мне будет удобно, — ответил я.Дверь распахнулась, и в комнату, спинами к нам, ввалились два наемника, на них наседали атакующие, звенели ятаганы. Один из воинов обернулся ко мне. Я выхватил ятаган. Он понял, что я его враг. Завязалась драка. Я нанес своему противнику смертельный удар. Его напарника уже зарубили у двери. Я сбросил с себя одежду воина соляного убара. Меня поприветствовали поднятыми ятаганами.— Сейчас я к вам присоединюсь! — крикнул я, ударами сапога выкатил два трупа из комнаты, запер тяжелые двери и обернулся к Велле.Мы снова остались одни в ее комнате, освещенной лампой на жире тарлариона.Она сидела на полу, наклонившись вперед, кисти рук были привязаны к лодыжкам, накидка оставляла открытыми стройные бедра и пышную грудь девушки. Я сорвал грязную тряпку и отшвырнул ее в сторону. Икры были просто великолепны.— Ты исключительно красивая рабыня, Велла, — сказал я.— Которой хотят владеть? — Да.— В этом мире, — вдруг заплакала она, — мной будут владеть!— Тобой уже владеют, — заметил я.— Да, — кивнула она. — Я знаю. Мной уже владеют.— Полагаю, — произнес я, — следует отдать тебя Хакиму из Тора.— Нет! — неожиданно крикнула она. — Пожалуйста, нет!— Я волен делать все, что пожелаю, — напомнил я.— Нет, нет, нет, нет! — выкрикивала Велла сквозь рыдания.Я подошел к ней и губной помадой сделал на плече девушки надпись на тахарском языке.— Что это означает? — плача, спросила она.— То, что ты являешься рабыней Хакима из Тора. Она в ужасе смотрела на свое исписанное тело.— Нет, Тэрл, пожалуйста, нет! — зарыдала она.Я поднялся. Она смотрела на меня.— Тэрл!— Замолчи, рабыня! — приказал я.— Хорошо. — Она опустила голову.— Хорошо? — переспросил я.В глазах ее блестели слезы.— Слушаюсь, господин, — исправилась она.Я вышел из комнаты и запер за собой дверь. В коридоре продолжался смертельный бой. Это была мужская работа. Есть время для дела, и есть время для рабынь. Пора было заняться делом. Я направился туда, откуда доносился звон стали. Глава 25. ПАДЕНИЕ ВТОРОГО КАСБАХА. О ТОМ, КАК ПОСТУПИЛИ С ТАРНОЙ — Где Ибн-Саран? — спросил Гарун. На нем развевалось белое одеяние верховного паши каваров.— Я не знаю! Не знаю! — кричал стоящий перед ним на коленях человек со связанными за спиной руками.— Мы обыскали весь касбах, — произнес находящийся рядом воин. — Его нигде нет. Ускользнуть он тоже не мог.— Значит, он еще здесь! — крикнул другой.Гарун, или Хассан, как я продолжал его называть, пнул связанного пленника сапогом.— Он где-то здесь! — не мог успокоиться воин.— Надо поджечь касбах, — предложил кто-то.— Нет, — покачал головой Гарун.Касбах представлял собой большую ценность, и он хотел использовать его в интересах каваров.Я еще раз осмотрел стоящих на коленях пленников. Ибн-Сарана среди них не было.Снаружи, возле стены касбаха, выстроили еще одну толпу взятых в плен. Ибн-Сарана не было и среди них.Пропал не только он. Ни среди убитых, ни среди пленных не было маленького водоноса Абдула, прихвостня великого Абдула-Ибн-Сарана, соляного убара. Исчез и Хамид, предатель аретаев, человек, который попытался убить Сулейман-пашу.Гарун развернулся, вспрыгнул на помост соляного убара и зашагал по нему, словно разъяренный ларл. Белый бурнус развевался за его плечами.— Предположим, — сказал я, обращаясь к Хассану, — что Ибн-Саран укрылся в этом касбахе.— Так и было! — крикнул Хассан.— Теперь давай предположим, что мы хорошо все обыскали и что никто не просочился через наши заградительные отряды.— Весьма ценные предположения, — огрызнулся Хассан. — Может, ты просто объяснишь, почему его нет ни среди пленных, ни среди убитых?— Рядом находится еще один касбах, принадлежащий его стороннице Тарне.— Он не мог добраться до него через пустыню, — вмешался воин.— Значит, он добрался до него другим способом! — воскликнул Хассан. — Идите за мной! — Схватив факел, он спустился в огромный подвал, где спустя час поисковая группа натолкнулась на крошечную дверь, ведущую в подземный тоннель.— Ибн-Саран у Тарны, — сказал кто-то.— Мы не догадались окружить второй касбах! — простонал другой воин.— Ибн-Саран просочился сквозь наши посты. Мы его потеряли! — воскликнул первый.— Думаю, еще нет, — улыбнулся Хассан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117