– Татьяна Ивановна... – Хватку человека в синем костюме она почувствовала еще сильнее. – Не надо сопротивляться, а то вывихните себе руку. А ведь вечером у вас концерт. Мы очень не хотели бы разочаровывать ваших поклонников.
В его глазах она прочла какую-то извращенную жестокость, от которой мороз продирал по коже.
– Оставьте меня в покое!
И она попыталась ударить того, кто ее держал, но безрезультатно.
– Вы еще ответите за это! Вы что, не знаете, кто мой отец?
– Генерал-лейтенант КГБ Масловский, его-то приказ я и выполняю. Так что будьте умницей и делайте то, что вам говорят.
Шок был настолько сильным, что отнял у нее всю волю к сопротивлению. В следующее мгновение Татьяна уже сидела рядом с Рубеновой, готовой в любую минуту расплакаться. Туркин сел в машину с другой стороны.
– В посольство! – скомандовал он шоферу.
Машина тронулась, и Татьяна крепко сжала руку Наташи. Впервые с раннего детства в Друморе она испытывала столь сильный страх.
Глава 7
Николай Белов был представительным мужчиной лет пятидесяти с одутловатым лицом человека, стремящегося взять от жизни больше, чем это позволяет состояние здоровья. В общем, тип марксиста, шьющего костюмы и пальто в лучших ателье Лондона. Седая шевелюра и несколько пресыщенное выражение лица довершали облик полковника КГБ, производившего на незнакомых людей впечатление стареющего изысканного актера.
Крайней необходимости в лионской командировке, собственно, не было. Однако очень хотелось прокатиться куда-нибудь с секретаршей Ириной Вронской, которая вот уже несколько лет состояла «служебной женой» полковника. В Лионе они провели два крайне приятных дня, впечатление от которых, впрочем, моментально исчезло по возвращении в посольство.
Не успел он расположиться в своем кабинете, как туда влетела Ирина.
– Срочная шифровка из КГБ для тебя лично.
– От кого?
– От Масловского.
Одно только имя подбросило Белова в кресле. Вместе с Ириной он кинулся в шифровальный отдел. Операторша вставила ленту в машинку, он напечатал номер ключа, распечатка зажужжала и выплюнула лист бумаги с текстом. Белов прочитал и тихо выругался. Затем взял Ирину под локоть и вышел с ней в коридор.
– Лейтенанта Шепилова и капитана Туркина немедленно ко мне.
* * *
Белов просматривал за столом дела, когда Ирина отворила дверь перед Ворониной и Рубеновой в сопровождении Шепилова и Туркина. Белов, официально числившийся первым атташе посольства по культуре, хорошо знал Татьяну, потому что по своей должности обязан был сопровождать ее на приемах.
Он поднялся.
– Рад снова видеть вас.
– Позвольте узнать, что происходит? – набросилась она на Белова. – Вот эти двое, не говоря ни слова, затолкали меня в машину в центре города!..
– Я уверен, что капитан Туркин действовал в соответствии с обстановкой. – Белов кивнул Ирине. – Сейчас же свяжитесь с Москвой. – И снова повернулся к Тане. – Пожалуйста, сядьте и успокойтесь.
Тем не менее она осталась стоять, глядя на безмолвно вытянувшихся у стены Туркина и Шепилова.
– Я вас прошу, – повторил Белов.
Она села, Белов предложил закурить, и она, крайне возбужденная, не отказалась. Туркин отделился от стены и щелкнул массивной золотой зажигалкой от Куртье. Вдохнув едкий дым, Татьяна закашлялась.
– Ну, а теперь расскажите, пожалуйста, что вы делали сегодня утром, – начал Белов.
– Я гуляла по саду Тюильри.
Сигарета оказала свое действие, и Татьяна успокоилась. Она вновь контролировала себя, и это означало, что она может защищаться.
– А потом?
– Ходила в Лувр.
– С кем вы встречались?
Этот вопрос-ловушка вызвал почти автоматический ответ. К своему удивлению, Татьяна выпалила:
– Я была совершенно одна! Может быть, я неясно объяснила?
– Знаю, знаю, – терпеливо ответил Белов. – Но, возможно, вы в Лувре с кем-нибудь разговаривали? Кто-нибудь к вам подходил?
Татьяна выжала из себя усмешку.
– Ах, вот оно что, вы, оказывается, интересуетесь, не пытался ли кто-нибудь заигрывать со мной? К сожалению, нет. В этом смысле Париж разочаровал меня. – Она раздавила сигарету в пепельнице. – Так что же все-таки стряслось, Николай Алексеевич?
У Белова не было причин не доверять ей. Более того, он хотел ей верить. Ведь и сам он вчера не был на службе. Окажись он тогда в посольстве и получи приказ Масловского вовремя, Татьяна Воронина не вышла бы сегодня утром из «Ритца». Во всяком случае, одна.
В кабинет впорхнула Ирина.
– Генерал Масловский на проводе.
Белов снял трубку, Татьяна тут же протянула к ней руку.
– Я хочу с ним говорить.
Полковник отклонился назад.
– Белов слушает, Иван Владимирович.
– Здравствуй, Николай. Она у вас?
– Так точно, Иван Владимирович. – Многолетняя служба, связывавшая их, позволяла обходиться без уставного «товарищ генерал».
– Она под охраной? Ни с кем не вступала в контакт?
– Все в порядке, Иван Владимирович.
– Значит, этот Девлин не пытался с ней поговорить?
– Судя по всему, нет. Мы запросили через компьютер его личное дело, со всеми фотографиями и подробностями жизни. Если он попытается что-нибудь предпринять, мы сразу же обнаружим.
– Ну, хорошо. Дайте Таню.
Она почти вырвала трубку из рук Белова.
– Папа?
Вот уже много-много лет она обращалась к своему приемному отцу именно так. Его голос, как всегда, звучал мягко и дружелюбно:
– Как твои дела? Все в порядке?
– Они меня совершенно вывели из себя, – ответила Татьяна. – Никто не хочет сказать мне, что происходит.
– Думаю, единственное, что я могу тебе сказать, так это то, что по причинам, которые в данную минуту значения не имеют, ты оказалась втянутой в дело, затрагивающее государственную безопасность нашей страны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75