– Представь себе, будто твоя жизненная энергия – это веревка, туго натянутая от затылка к паху, – посоветовал Эмелин. – Мастер Кейн теперь может дергать за нее, как ему захочется.
Энтрери глядел на собственную руку, не веря глазам. Ощущение какой-то чуждой дрожи в организме вызывало тошноту. Словно во сне, он видел, как Ольвен отвел его ладонь и высвободился, а Кейн спокойно подошел к лежащему на полу Когтю Шарона. Энтрери со смутным удовлетворением представил себе, как коварный, обладающий собственной жизнью меч сейчас сомнет своей волей волю монаха; так случилось уже со многими, неосторожно взявшими клинок в руки без всякой защиты.
Кейн поднял меч, и глаза его расширились – но лишь на мгновение. Потом, пожав плечами, он просто сунул клинок за веревку, подпоясывающую его грязные лохмотья.
Энтрери охватила досада и злость. Он напряг все силы и попытался стряхнуть с себя чуждое вмешательство. На секунду ему это удалось, и он неуклюже шагнул вперед.
– Осторожнее, король Артемис, – с едва заметной издевкой обратился к нему Эмелин, но разум убийцы находился в таком смятении, что он уже не различал оттенков голоса. – Ведь мастер Кейн может перерезать веревку. Жуткая смерть, должен сказать.
Кейн, словно в подтверждение его слов, что-то сказал, и страшная боль, какой он никогда не испытывал, скрутила тело наемного убийцы. Все мускулы потеряли подвижность и затвердели, будто судорога охватила тело.
Энтрери слышал, как кинжал со звоном выпал из его руки, но собственного удара о каменный пол уже не почувствовал.

Глава 15
КОРОЛЬ ВААСЫ

Встать Энтрери удалось лишь при поддержке Кейна, однако слабость была такой, что он едва держался на ногах. Ольвен завел ему руки за спину и надежно связал прочной веревкой, хотя он не сопротивлялся.
– Где Джарлакс? – спросил Эмелин.
Голос его доносился до убийцы словно издалека, несмотря на то, что чародей подошел совсем близко, да и смысл сказанного он понимал с трудом.
– Где Джарлакс? – повторил волшебник, придвинувшись так близко, что чуть не уткнулся Энтрери в лицо своим ястребиным носом.
– Сбежал, – едва слышно прошептал убийца, удивляясь, что смог вообще что-то произнести.
Ощущение было такое, будто разум отделился от тела и парит в комнате подобно множеству пушистых облачков, в каждом из которых плавают какие-то мысли, раньше, быть может, и связанные одна с другой, но теперь совершенно разрозненные.
Эмелин повернулся к Кейну, и тот пожал плечами.
– Пойду проверю, – раздался голос Ольвена.
– Давай-ка на этот раз поосторожней, – проворчал Эмелин.
Следопыт, фыркнув, прошествовал мимо плененного Энтрери, стрельнув в него яростным взглядом.
Кейн повел наемного убийцу за руку, Эмелин пошел следом. Они долго шагали по коридору, а способность управлять своим телом и разумом к Энтрери все не возвращалась, и несколько раз он не упал лишь потому, что монах крепко держал его.
В тронном покое собрались король Гарет, брат Дугальд и множество солдат, с любопытством бродивших по залу. Гарет, подбоченившись, стоял у стены и с недоумением рассматривал одну из шпалер, которые сейчас развернули во всю длину.
– Ну вот, – пробормотал Эмелин, становясь рядом с Энтрери и поглаживая бороду.
– А, вы его нашли! – воскликнул, обернувшись, Дугальд. – Хорошо!
– Поглядите, разве это не любопытно? – обратился к друзьям Гарет. – Можешь объяснить, что это значит? – поинтересовался он у Энтрери, но, внимательно посмотрев на него, перевел вопросительный взгляд на друзей.
– Это Кейн его обработал, – сухо пояснил Эмелин.
– А где Ольвен? – встревожился Гарет.
– Пошел убедиться, что дроу сбежал.
– Так оно и есть, – раздался голос следопыта, как раз показавшегося в туннеле. – Полагаю, через магический портал. И если следы хоть о чем-то говорят, – а все мы знаем, что говорят, – то Джарлакс был в замке не единственным эльфом или не единственным дроу. Я так думаю, что нашему другу, королю Ваасы, будет о чем нам порассказать.
– Тогда пусть начнет с этого, – предложил Эмелин, и они с Гаретом отошли, чтобы не закрывать Энтрери шпалеру.
Ольвен за спиной пленного даже поперхнулся, Кейн же остался совершенно бесстрастен.
С трудом сосредоточившись на изображении, убийца пришел в замешательство. Тканые узоры показались ему объемными, словно изображенные на шпалере люди ожили и готовы были сойти в комнату.
Потом в глубине его помраченного сознания возникло подозрение, вскоре оформившееся в уверенность, что на драпировке представлены те же самые люди, что сейчас стоят в зале. Шпалеры в подробностях воспроизводили победу короля Гарета над королем-колдуном Женги.
– Так что же, король Артемис? – обратился к нему Гарет. – Почему ты украсил свой тронный зал такими драпировками?
Энтрери смотрел на него, ошеломленный ничуть не меньше других.
Кейн отвел его в сторону и усадил в одно из «грибных» кресел.
– Он пока еще не может нормально изъясняться, – сказал он Гарету. – Так что разгадки этой тайны придется немного подождать.
– Значит, и этой тоже, – сказал король, протягивая Кейну свиток, прежде лежавший на сиденье трона.
В лице монаха ничто не дрогнуло, когда он развернул его и прочел вслух, хотя текст был поразительный:


Добро пожаловать, Гарет, король Доноры.
Добро пожаловать, Гарет, король Ваасы.
Тебе очень рады здесь, король Ваасы.


– Это что еще за фокусы? – спросил Эмелин, заглядывая Кейну через плечо.
Снаружи донеслись громогласные приветственные вопли Гарету; первыми начали кричать возликовавшие солдаты из Палишука.
– Радуются, что их любимому городу больше ничто не угрожает, – сказал король.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112