Оба держали в руках клинки с очень широкими лезвиями – они назывались хопеш, причем, судя по всему, кочевники владели ими неплохо.
– Вы хотеть проходить через наш лагерь? – спросил один из них на общем языке с таким диким акцентом, что Джарлакс и Энтрери с трудом поняли, о чем он говорит.
– Покажите нам границу, и мы обойдем стороной, – предложил убийца.
– Граница? Зачем граница, это оазис, глюпай человек.
– Ах, вот как? Тогда как же нам наполнить мехи водой из пруда? – спросил Джарлакс.
– Эта нелегко, – сказал кочевник, а его товарищ положил ладонь на рукоять своего хопеша, – для тебе.
– Мы не хотим ссориться, – сказал Энтрери. – И нам все равно, что вы сделали с караваном.
– Каравана? – переспросил кочевник. – Те повозка? Но мы их тут находить. Бедная люди. Надо быть осторожна. Тут бандита.
– Вот уж точно, – согласился Энтрери. – Хотя мне дела нет, что им не повезло. Нам нужно воды, набрать, только и всего. И мы пойдем своей дорогой. – Он пристально поглядел на второго кочевника, которому, похоже, не терпелось пустить в ход свой клинок. – По соглашению между пашами Мемнона и Калимпорта эти оазисы никому не принадлежат, каждый волен войти сюда.
Губы первого кочевника искривились в ухмылке, не предвещающей ничего хорошего.
– Но мы все равно заплатим, – добавил убийца, усмехаясь точно так же. – Мы наберем воды, а взамен порадуем вас историями о том, как мы работали на пашу Басадони в Калимпорте.
– Басадони? – переспросил кочевник, ухмылку которого тут же будто кто-то стер.
– Артемис, они знают это имя! – воскликнул Джарлакс.
Услышав, как он назвал друга, оба разбойника побледнели и чуть отступили.
– Ну… харашо, – неуверенно произнес один из них, – мы мирная жителя пустыни, мы любить честный обмен.
Презрительно хмыкнув, Энтрери прошел мимо них к озерцу, намеренно задев плечом одного из кочевников. Джарлакс не отставал от него.
– А здесь все еще ходит молва о тебе, – негромко заметил он.
Энтрери равнодушно передернул плечами и наклонился набрать воды в бурдюк. Когда он выпрямился, к ним уже приближались другие кочевники, и среди них необыкновенно жирный человек в нарядной красно-белой одежде. На голове у него, в отличие от других кочевников, прятавших головы под капюшонами, красовался большой красно-белый тюрбан, вышитый золотой нитью, в руке же он держал скипетр, отлитый из золота и разукрашенный драгоценными камнями. Не менее богато были отделаны и его золотистые туфли с круто загнутыми вверх носами.
Он остановился в нескольких шагах от приятелей, а стражники выстроились перед ним полукругом.
– В пустыне говорят, что храбрец – все равно, что глупец, – промолвил толстяк без всякого акцента, как будто жил в Калимпорте, а не в пустыне.
– Но нам показалось, твои стражи нам разрешили, – сказал Джарлакс. – Дело улажено. Мы берем воду и развлекаем вас рассказами.
– На что мне ваши рассказы!
– Но они страшно интересные, а воды все равно не убудет.
– Я слышал рассказ о человеке по имени Артемис Энтрери, – сказал толстяк. – Он служил паше Басадони.
– Он умер, – сообщил Энтрери.
– А разве он не назвал тебя?… – прищурившись, спросил толстый.
– Он сказал «Артемис», – подтвердил убийца. – «Артемис» – и все.
– Из гильдии паши Басадони?
– Нет, – сказал Энтрери одновременно с Джарлаксом, который сказал: «Да», и оба переглянулись.
– Я не принадлежу ни к одной гильдии, – добавил убийца.
– И при этом ты смеешь вступить на землю моего оазиса…
– Он не твой, – перебил Энтрери.
– Ты просто блестящий дипломат, – закатив глаза, пробормотал Джарлакс.
Толстяк положил скипетр на ладонь и коснулся одного его конца.
– Храбрец, – проговорил он, – глупец. – И он дотронулся до другого конца, задумчиво глядя, как качается скипетр.
– Долгий путь и палящее солнце очень утомили моего друга, – вмешался дроу, – мы ведь простые путешественники.
– Наемники?
Джарлакс улыбнулся.
– Значит, сослужите мне службу в обмен на воду?
– И это устроит уважаемого?…
– Я султан Альгабара.
– Значит, это устроит султана Альгабару? – повторил Джарлакс. – Наши услуги стоят немало.
– Вот как, – хихикнул толстяк, и все шестеро его телохранителей дружно расхохотались. – И какую же плату за свои услуги сочтут достойной Артемис и?…
– Я Дзирт До'Урден, – не моргнув глазом, подсказал Джарлакс.
– Час от часу не легче, – негромко процедил Энтрери.
– Что ты сказал? – повернулся к нему дроу, делая вид, что не расслышал.
– Лучше бы вы просто дали нам уехать, – громко сказал убийца. – А так – сами напросились.
– Эй, полегче, Артемис, – попытался урезонить его Джарлакс.
– Наши услуги стоят столько, что жирному Альгабаре и не снилось, – гнул свое Энтрери. – По закону вода ничья, ее может брать, кто хочет. Или вор Альгабара этого не знает?
Лицо толстяка перекосила злобная гримаса, а стражники зароптали, но убийца не останавливался.
– Поэтому я беру то, что имею право взять, и не собираюсь спрашивать позволения у всякой дряни. И первый, кто поднимет на меня оружие, первым и сдохнет сегодня, – закончил он, обводя кочевников взглядом.
Один из охранников слева от Энтрери отважился выхватить свой хопеш и даже сделал шаг вперед, но Энтрери так посмотрел на него, что он замер.
Альгабара же отступил подальше и поднял скипетр перед собой.
– Это скипетр повиновения, – шепнул Джарлакс на ухо приятелю.
Он много раз видел такие у разных вождей и командиров – они подчиняли других людей воле владельца, по крайней мере, тех, кто не обладал сильной волей.
Почти сразу дроу и Энтрери ощутили мощную телепатическую волну, шедшую от султана, который приказывал им пасть на колени и подчиниться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112