– Женщина произносила слова, еле шевеля бескровными губами, не меняя выражения лица.
Ксанча присвистнула.
– Значит, солнце всегда поднимается?
– Наша Госпожа создала все, что ты видишь, – каждое облако, каждый камень и травинку в момент их наивысшей красоты. Здесь всегда мир, и никогда ничего не меняется. Все совершенно.
– А здесь есть кто-нибудь еще? – Девушка подумала, что разговаривает с сумасшедшей, и захотела поискать другого собеседника.
– Есть.
– А где они?
– Не здесь. – Женщина замолчала, давая понять, что не собирается продолжать разговор.
Глубоко вздохнув, Ксанча решила отправиться на поиски Урзы. Каждое движение давалось ей с невероятным трудом. Уже через десять шагов она остановилась, чтобы перевести дух, но сесть на землю не отважилась, боясь, что не сможет подняться снова. Казалось, сам воздух препятствовал ей. Ксанча обернулась: незнакомка осталась у пещеры.
«Урза, – твердила Ксанча, словно молитву, – Урза, где ты? Забери меня отсюда. Мне плохо здесь. Я жду тебя». Но, к сожалению, она не обладала способностью вкладывать свои мысли в сознание Мироходца, как это делал он. У нее не было даже кристалла, который мог бы послать Урзе сигнал. В одно девушка верила свято – он жив и обязательно придет за ней, а пока надо двигаться ему навстречу.
Ксанча все шла и шла, взбираясь на холмы и спускаясь вниз, оставляя за собой примятую траву. Пещера уже давно исчезла из виду, но остальной пейзаж не менялся. Лишь раз внимание девушки привлек низкий кустарник с крохотными зелеными листьями. Ксанча удивилась тому, что в этом розово-золотом мире нашлось хоть что-то зеленое, и подошла ближе. Грозди бледных ягод защищали короткие острые шипы. «Опять обман, – подумала фирексийка. – Если здесь всегда мир, то от кого защищать эти ягоды шипами? Тоже мне совершенство». Странным казалось и то, что за все время пути ей не встречались ни звери, ни птицы. «Там, где есть ягоды, должны быть хотя бы насекомые, – недоумевала Ксанча. – Даже в Фирексии есть насекомые!»
Она пошла дальше, и вскоре впереди показалась пещера, около которой сидела незнакомка. Женщина никак не отреагировала на возвращение Ксанчи, продолжая неподвижно созерцать окрестности. Девушка опустилась на траву. Головокружение и слабость все еще не проходили, веки тяжелели, клонило в сон. Но она боялась засыпать в этом странном незнакомом месте, а потому решила поговорить.
– Ты сказала, что здесь есть еще кто-то. Как их найти?
– Ты их не найдешь, – словно очнувшись, проговорила женщина.
– Почему? Что произошло? И почему я опять вернулась сюда? Отвечай! – Ксанча погрозила кулаком. – Это что, Фирексия?
Испуг на лице женщины сменился презрением, а затем равнодушием.
– Успокойся. Просто сядь и жди.
После этих слов, сказанных тихим ровным голосом, у фирексийки опустились руки. В конце концов, в жизни ей приходилось делать вещи и потяжелее, чем сидеть и ждать, к тому же ужасно хотелось спать, и она смирилась. Удобно устроившись у входа в пещеру, Ксанча задремала, а когда проснулась, то обнаружила, что вокруг ровным счетом ничего не изменилось. Незнакомка все так же сидела на прежнем месте, положив ладони на колени и уставившись в одну точку. Немного отдохнув, фирексийка подступила к странной женщине с новыми расспросами.
– Как давно я сюда попала?
– Не знаю.
– А ты?
Молчание. Ксанча подавила злость и принялась расхаживать вокруг пещеры. Она давно бы уже воспользовалась кистом, если бы внутри не было этой тупой ноющей боли, выворачивающей ее наизнанку и подступающей к горлу горькой тошнотой.
Вдруг женщина поднялась на ноги и, воздев руки к небу, прошла несколько шагов вперед. Девушка взглянула вверх и заметила среди облаков четыре темные точки. Вскоре они исчезли, и незнакомка вернулась на прежнее место. Но теперь она казалась расстроенной. Ксанча решила воспользоваться переменой в ее настроении.
– Кто это?
– Другие, – печально ответила женщина.
Фирексийка приободрилась. По крайней мере тон собеседницы уже не был таким равнодушным.
– Ты здесь давно?
– Я пришла с тобой.
– Сколько времени прошло с тех пор?
– Прошло время. Его нельзя делить или измерять.
– А что мы здесь делаем? О нас забыли?
Женщина вздрогнула.
– Ангелы нашли тебя и того, другого…
– Урза! – воскликнула Ксанча. – Нас нашли вместе?
– Да, но он совсем не похож на тебя. Его глаза могут видеть все…
«Он скоро придет за мной! Он жив, значит, все будет хорошо!» – радовалась фирексийка.
– А что случилось с Урзой? Ну, с тем, вторым…
– Ангелы принесли вас во дворец Госпожи. Она оставила Урзу у себя, а ты… ты не такая, как он… Она сказала, что ничем не сможет тебе помочь, что ты все равно умрешь… Госпожа не любит смотреть на умирающих…
– Получается, меня бросили здесь умирать, а тебя – приглядывать за мной? Но я не умерла, и о нас забыли? Так?
– Давай подождем, – вздохнула женщина.
– Чего ждать? – возмутилась Ксанча.
– Дворец, – как всегда загадочно, ответила незнакомка.
В эту минуту в голову фирексийке пришла простая, но ясная мысль: эта женщина была тритоном. Обычным тритоном, который только и мог что слушать и повиноваться. И как бы Ксанча ни старалась, она не могла ничего изменить в сознании этого несчастного подневольного существа. Но она могла заставить его действовать.
– А что, если мы не будем ничего ждать? – заговорщицким тоном спросила фирексийка, пододвигаясь ближе к сероглазой незнакомке. – Что, если мы сами попробуем добраться до дворца?
– Это невозможно.
– Почему? У меня есть кое-что, что поможет нам в этом. Если ты скажешь мне, где дворец, я смогу перенести туда нас обеих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87