- Да зачем мне искать выход, сейчас на меня там выльют ведро воды, и вынесет, как
миленького. Ты мне покажи, где тоннель.
- Тоннель... - понимающе кивнул мальчишка. - Оригинальный способ самоубийства,
но у тебя ничего не выйдет. Туннель не примет тебя. Ты не настолько плох, чтобы умереть.
Если я могу тебе помочь как-то иначе, говори, а нет, так я пойду. Я же тут по делу, а не на
прогулке.
- А по какому делу? - поинтересовался Кантор, между делом разматывая один из
ремней.
- Пациента ищу, - пояснил собеседник.
- Так ты врач?
- Да. А что, не похож?
- Ни капельки, - честно ответил Кантор и принялся старательно связывать руки
волшебнице. Убить бы, конечно, было надежнее, но ведь этот малолетний гуманист не даст.
Впрочем, привязать - тоже неплохая идея. Может, она действительно застрянет здесь
надолго. И есть небольшая надежда на то, что другие маги поостерегутся с ним связываться,
зная, что случилось с бедной мэтрессой Джоаной. - Кого-то ты мне напоминаешь, но не
врача, это уж точно.
- Да? Странно, твоя побитая физиономия мне тоже кажется смутно знакомой. Хотя
видеться мы с тобой нигде не могли, разве что здесь, в Лабиринте. Тебя как зовут, между
прочим? А то мы так и не познакомились.
- Диего, - ответил Кантор, поскольку из всех его имен это было самое простое и
распространенное, и опознать его по нему было сложнее всего. Однако на собеседника оно
почему-то произвело ненормально сильное впечатление. Он замер, уставившись на Кантора
изумленным взглядом человека, до которого с трудом доходит нечто непостижимое, и
переспросил:
- Диего дель Кастельмарра? Это ты и есть? У тебя еще раньше была цветная
татуировка на плече?
- Ну... да, - неуверенно ответил Кантор, сомневаясь, стоило ли признаваться, и
недоумевая, откуда его так хорошо знают в других мирах.
- Ну, у тебя талант - попадать в неприятности! - воскликнул мальчишка, вскакивая с
земли. - Объясни, где тебя держат, я попробую кое-кому свистнуть.
- Но как?.. - растерялся Кантор. - Ты же в другом мире!
- Это моя проблема, ты объясни... Так, чтобы это было доступно для человека из
твоего мира, а я передам.
- Да объяснить-то несложно, я видел, куда меня везут. Большое уродливое здание на
Четвертой улице, с вывеской "филиал оружейного магазина" или что-то в этом роде. Все это
в Новом Капитолии, в Голдиане. И в здании полно вооруженной охраны, разумеется.
- Хорошо, - кивнул лохматой головой мальчишка. - Постарайся не выходить из
Лабиринта как можно дольше, но к тоннелю не торопись. Я уже побежал.
Он развернулся и припустил через стадион, только кроссовки замелькали. Кантор
проследил, как он промчался сквозь королевскую ложу, как будто она была совершенно
нематериальна, и вспомнил, что так и не спросил почтенного мэтра, как же его зовут.
Поскольку кричать ему вслед было как-то поздновато, Кантор в последний раз проверил
прочность ремней и узлов, поднялся и неторопливо побрел прочь, размышляя, где он, в
самом деле, мог раньше встречаться с этим странным парнишкой? Ведь он Кантора
вспомнил, значит, все-таки встречались. Что это с его памятью, в самом деле? Последние
мозги отшибли, что ли? Не вспоминается, хоть ты сдохни. Или это было тогда же, когда и
все остальное, что не вспоминается? Или все это просто шуточки Лабиринта, и никакого
мальчика на самом деле не было, а он тут развесил уши и ждет помощи неизвестно откуда?


***
- Зачем? - тихо всхлипнул Мафей. - Кому это понадобилось? Она что, ненормальная?
Или ее заколдовали?
- Кто знает, ваше высочество, кто знает... - горестно вздохнул мэтр Истран. -
Разумеется, господин Флавиус со временем все выяснит, но какое это будет иметь
значение...
Шеллар оглянулся и приподнялся. Это оказалось совсем легко, словно его тело ничего
не весило. И, как ни странно, никто этого не заметил, никто не бросился с радостным криком
обниматься, и вообще, казалось, все присутствующие смотрели сквозь него. Он огляделся
еще раз и понял причину странной легкости и неадекватной реакции окружающих. Он
действительно ничего не весил и его никто не видел. Поскольку вся его весомая и видимая
часть продолжала неподвижно покоиться на кровати, и, похоже, даже не дышала.
- Это месть, - тихо сказал Чен, задумчиво вертя в пальцах отравленную иглу. - Месть
по-хински. Особо изощренная и жестокая. Как совершенно верно заметил уважаемый мэтр,
от маффа не существует противоядия, поэтому его обычно используют, чтобы заставить
жертву умирать долго и мучительно.
- Но она же целилась в меня? - растерянно сказала Кира. - Я-то что ей сделала?
- Да, конечно, - грустно кивнул мистик. - В том и состояла особая изощренность
мести. Возможно, вам, как и другим вашим соотечественникам, непонятны наши традиции, и
вы считаете эти традиции вздорными и извращенными, но все же возьму на себя смелость
объяснить. Хинская мудрость гласит, что смерть не является самым страшным наказанием за
что бы то ни было. Есть много людей, которые смерти не боятся, и есть множество вещей,
которые страшнее смерти. Поэтому такой незатейливый способ мести, как убийство, столь
популярный в Мистралии, в Хине считается примитивным и не делает чести мстителю.
Убийство допустимо лишь в том случае, если объект мести трус и больше всего на свете
боится именно умереть. В остальных случаях высокое искусство возмездия состоит в том,
чтобы найти или же придумать такой способ, который заставит жертву страдать сильнее
всего. Я осмелюсь предположить, ваше величество, что вашему супругу было бы гораздо
больнее видеть, как умираете вы, чем умирать самому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21