– Прощайте, мой дорогой граф. Буду ждать от вас вестей.
– Вы их получите, когда я привезу в Варшаву свою жену, – тихо сказал Теодор.
– Мадам, умоляю вас – не надо ехать! – Яна выполнила все приказания своей хозяйки, упаковав ее вещи и приказав заложить карету, которой не пользовались со дня смерти их отца. Теперь же она упрашивала Валентину со слезами на глазах подождать, пока с охоты не вернется княжна.
– Нет, – твердо сказала Валентина. – Ты прекрасно знаешь, что она меня не пустит. Я отправляюсь в путь через полчаса, а она не вернется до темноты.
Каждый раз, когда она говорила о своем возвращении в Варшаву, начиналась страшная ссора с Александрой, и наконец та заявила, что если сестра не откажется от своей затеи, то она будет вынуждена держать ее в Чартаце силой. Чтобы успокоить ее и выиграть время, Валентина притворилась, что подчиняется ей, она больше не заговаривала о том, чтобы отправиться на поиски Де Шавеля, и не читала по двадцать раз на дню сообщения о ходе военных действий. Она не показывала своих страхов и так хорошо играла роль, что даже Александра решила, что она поумнела и старается забыть полковника. И только Яна, слышавшая каждую ночь доносившиеся из комнаты хозяйки рыдания, знала, что та не отказалась от своего плана найти человека, которого она любит. Теперь же, одетая в простой дорожный плащ и капор, Валентина ждала, когда подадут карету. Она не позволила Яне сопровождать ее, и это еще больше расстроило горничную.
– Ну как вы будете путешествовать одна? – причитала она. – Как может дама отправляться в такой путь совершенно одна, если не считать этого мальчишку и кучера? Так нельзя, мадам, так не положено! Позвольте мне поехать с вами!
– Нет, Яна, – сказала Валентина. – Я хочу путешествовать как можно незаметнее. Если кто-нибудь и охотится за графиней Груновской, то они ожидают увидеть ее с прислугой и горничными, никто не подумает, что она станет разъезжать одна. Ты останешься дома и отдашь моей сестре вот это письмо.
– Она убьет меня, – простонала Яна. – Она запорет меня.
– Нет, – возразила Валентина. – Я объяснила ей, что ты ни в чем не виновата. Она не тронет тебя, Яна. Иди и взгляни, готова ли карета.
Она не боялась; впервые после многих недель пассивного ожидания Валентина чувствовала, что в ней пробуждается жизнь. Напряжение, которое потребовало от нее притворство перед сестрой, совершенно измотало ей нервы, а размеренная жизнь в Чартаце стала невыносимой. Интуиция подсказывала ей, что Де Шавель серьезно ранен или даже убит. Ее поддерживала решимость выяснить, что с ним, и для этого она поставила себе еще более невероятную цель, узнав о которой, Александра пришла в совершеннейшее неистовство.
Она поедет в Россию. Варшава была лишь первым шагом на ее опасном и трудном пути, средством добыть хоть какую-нибудь достоверную информацию о положении французской армии, о погибших, и если среди них она не найдет Де Шавеля, то последует в Россию вслед за наполеоновской армией. Если он жив, то она будет с ним, если ранен – станет ухаживать за ним, если погиб, то убьет себя на его могиле. Это был бы простой и страшный поступок, поступок, на который могла решиться только отчаявшаяся женщина, и никакие уговоры и угрозы Александры не могли заставить ее изменить свое решение.
Она подошла к двери и крикнула – ей не терпелось отправиться в путь. По лестнице поднялась Яна и сообщила, что карета готова. Путешествие займет почти неделю; форейтору Кадору было всего семнадцать, но тем не менее она дала и ему, и старому кучеру по пистолету, чтобы защищаться от грабителей в дороге и на постоялых дворах, она не взяла с собой денег – только драгоценности, которые зашила под подкладку своего дорожного саквояжа. Кадору дали несколько крон, чтобы оплачивать еду и гостиницы.
– Прощай, Яна. Ведь письмо у тебя? Хорошо. Отдай его сестре, как только та вернется. И не бойся, она тебя не тронет.
– Мадам, мадам, – крикнула ей вслед Яна, – а что, если вас схватит граф?
– Не схватит, – сказала Валентина. – Я постараюсь прислать вам записочку из Варшавы.
Спустя несколько минут карета мчалась по той же дороге, по которой более четырех месяцев назад ехал Де Шавель, а она стояла у окна и молила Бога, чтобы он вернулся к ней. С того утра она сильно изменилась, постоянная тревога способствовала ее повзрослению. Она поняла, что значит испытывать физическое влечение, настолько сильное, что она была не в состоянии заснуть, поняла, что значит безграничная, приносящая сладостные муки нежность. Валентина поняла, что такое любовь, и все это сделало ее женщиной. Когда она уверяла Яну, что граф не сможет схватить ее, она не лгала. У нее тоже был пистолет, и она пустит его в дело, если он только попытается сделать это.
Глава 5
Граф находился в пути уже три дня с тех пор, как выехал из Варшавы, его сопровождало двенадцать человек. Он отправился в дорогу, как только получил известие от своего шпиона из Чартаца, и они уже проверили две грязные придорожные гостиницы, правда, пока без результата. Очевидно, она ехала медленно, и они встретятся лишь через день-два. В письме сообщалось, что она поехала одна, лишь в сопровождении двух слуг. Ее сестра не поддалась искушению сопровождать ее, иначе бы ему сообщили об этом. А жаль! Было бы интересно встретиться с Александрой, имея при себе ее арестованную сестру.
Эту ночь Теодор и его люди провели под открытым небом, отказавшись от сомнительного уюта последней из придорожных гостиниц. Он выслал вперед одного из своих людей, чтобы тот посмотрел, не прибыла ли его жена в гостиницу, которая была следующей на их пути, и через час после рассвета он вернулся на взмыленной лошади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67